Последний день занятий в первой четверти совпадает с днем моего рождения. Рамзан, широко улыбаясь, зазывает меня кабинет, вручает мне духи "Красная Москва" и взволнованно говорит:
– Поздравляю, поздравляю, Верочка, с Днем твоего рождения…
Счастлив работать с тобой…
Надо бы поблагодарить его за внимание и заботу, но я почему-то всегда боюсь оставаться с ним наедине и открываю дверь в коридор.
Рамзан замечает мой страх и тут же переводит разговор:
– Пойдем, Вера, в пятый "А": тебя ждёт сюрприз…
Входим в классную комнату: Микаил играет на гармошке "Лезгинку", а Ваха, стройный, красивый мальчик, не танцует, а словно плывет в танце, гордо расправив плечи, вскидывая руки, как крылья, то влево, то вправо, то надвигаясь на Милану, то вновь уходя от неё…
Мы садимся за стол и аплодируем детям. Танцы сменяются песнями, и я удивляюсь, как живо здесь народное искусство. Если бы сейчас ребята попросили меня исполнить народный танец, то я бы опозорилась…
После уроков приглашаю детей в лес: дома ведь у меня нет… Вот там раздам им конфеты, побегаем, поиграем, чтобы не замерзнуть…
Пообщаемся часа два и разойдемся. По дороге к нам присоединяется Али.
– Я сам люблю бродить по лесу, когда всё надоест, но сегодня,
Верочка, ничего у тебя не получится: вон гляди: лес оцепили военные, милиция… Кого-то ищут…
– А, может, пропустят?
Подхожу к офицеру со своей просьбой…
– Ты что с ума сошла? – грубо отвечает он. – Из тюрьмы бежал убийца… Где-то тут прячется в лесах… А ты со своими детьми…
Марш отсюда по домам… Всё вас, русских, на приключения тянет…
Мне неловко перед ребятами: они ведь всё понимают…
Извиняясь, раздаю ребятам конфеты, и они неохотно расходятся по домам.
В центре аула многолюдно. У сельсовета на корточках сидят в белых одеждах древние старики, которых раньше я никогда не видела. На площади стоят чёрные "Волги", рядом с ними – высшее начальство
Чечено-Ингушской республики.
– Можешь мне объяснить, что здесь происходит? – спрашиваю Али.
– Ты же сама всё знаешь… Один житель из нашего аула несколько лет назад вырезал семью в соседнем ауле. Его бросили в тюрьму…
Теперь он на свободе… Кто-то из наших ему помогает.
Не выдадим преступника – соседи вырежут наш аул… Вот старейшины и решают… И начальство к ним с поклоном приехало… Что старшие скажут, то и будет…
– Замолчи, Али. Ты специально меня пугаешь?
– Не бойся, – успокаивает меня коллега. – У нас старики мудрые: не станут из-за убийцы жертвовать всем аулом…
