Лайт уговаривал Мэгги тоже отправиться в пещеры, но она отказалась:
– Я остаюсь с тобой, Лайт.
– Chérie, мне было бы гораздо спокойнее, если бы ты ушла с хозяйкой…
– Ты обещал, что мы будем вместе… всегда. – Мэгги смотрела мужу в глаза.
– Это так. Я это говорил. Но, моя кошечка, Крюгер наверняка сказал речнику, что здесь есть женщины. И о Калебе рассказал. Вега нападет на нас, в этом можно не сомневаться.
Следопыт не стал говорить жене, что, когда разбойник услышит о ней, он решит непременно ее заполучить.
– Я хочу, чтобы ты была в безопасности, мое сокровище.
– Дай мне ружье. Я буду стрелять.
– Ты не можешь стрелять из ружья. Впервые за время пути из Сент-Чарльза Лайт был недоволен Мэгги.
– Почему она не может стрелять? – спросил Эли, который стоял у дерева и слушал их перепалку. – Дочери Макмиллана могут.
Метиса разозлило, что кто-то вмешивается в его разговор с женой. Он повернулся к Нильсену:
– Ружье для Мэгги слишком тяжело. Вероятно, она его и удержит, но ни прицелиться как следует, ни выстрелить нормально не сможет. А отдача плечи некоторым ломает. Если тебе это известно. И вообще, я разговариваю со своей женой, а не с тобой.
– Я дам ей пистолет.
– Ты ничего ей не дашь. – Слова Лайта были холоднее льда.
– Но послушай…
Лайт отстранил Мэгги. Его рука легла на рукоять ножа. Он долго смотрел на Эли, но швед не отвел взгляд. Лайт медленно произнес:
– Мы не будем обсуждать с тобой ничего. Ни сейчас. Ни потом. Когда все закончится, мы пойдем своей дорогой.
– Посмотрим.
В это время подошел Поль. Он сразу понял, в чем дело, и решил вмешаться:
– Эли, mon ami, полно. Он прав. Это не твое дело. Пойдем. Мадемуазель Эй льет пули. Ей нужна наша помощь.
Скрипя зубами от ярости, Эли медленно повернулся и ушел.
Эй сидела на корточках у небольшого, но жаркого костра. Девушка увидела Нильсена и поморщилась. Затем повернулась к шведу спиной и помахала матери и сестрам, уезжающим в запряженной волами повозке.
Этот рыжий влюбился в чужую жену! А на нее только орет все время.
Эй разливала серебристый металл в формы для пуль и размышляла. Себе она призналась, что шведа особо винить нельзя. Любой мужчина голову потеряет из-за Мэгги. Она крошечная и красивая, как кукла.
Прежде Эй всегда гордилась своим высоким ростом и своей силой, но рядом с Мэгги она чувствовала себя огромной, неуклюжей и… уродливой.
– Что надо делать, chérie? – спросил Поль.
Девушка указала ногой на ведро, до половины заполненное грубыми заготовками для пуль.
