Схватив ружье, полуослепленный страхом и недобрыми предчувствиями, он помчался через кустарник в ту сторону, где они оставили своих лошадей.
Там, уперев руки в бока, стояла Мэгги и смотрела вслед двум индейцам, удалявшимся на их лошадях.
– Они забрали наших лошадей, Лайт! Ну, как тебе это нравится?
– К черту этих проклятущих лошадей! – Следующие его слова были смесью французского и языка осейджей. Он произнес их очень сердито, схватив Мэгги за плечи и встряхивая ее. А потом он притянул ее за плечи и яростно обнял. – Mon Dieu, chérie! Ты меня напугала. Прошу тебя, девочка моя, всегда оставайся там, где я тебе велю!
Мэгги прижалась к мужу. Потом подняла голову, посмотрела ему в глаза и тяжко вздохнула:
– Если бы я осталась, то меня бы уже не было – как лошадей!
– Mon Dieu, это правда, мое сокровище. Лайт снова привлек к себе жену.
– Что мы будем делать без лошадей? – печально произнесла Мэгги.
– Не знаю. Я надеялся встретить народ моей матери и обменять их. – Лайт был раздосадован. – Чтобы ехать через прерию, нам понадобятся лошади покрепче.
– Мы справимся, Лайт. Не тревожься, – успокоила его жена.
– Хорошо, что мы не успели навьючить лошадей, – хмыкнул он. – Хоть какая-то радость.
– И что теперь, Лайт?
– Мы посмотрим, что за люди в той плоскодонке. В конце концов их всего трое, а одному Богу известно, сколько делаваров мы можем встретить между этим местом и поворотом реки.
Еще вчера вечером Эли Нильсен знал, что выше по течению перед ним идет человек и что он путешествует налегке. Только одинокий путник мог обработать тушу лани именно так: взять столько, сколько можно съесть, прежде чем мясо испортится, а остальное бросить в реку. Заметив убитое животное, Нильсен, Дешанель и немец по фамилии Крюгер гнали плоскодонку вверх по реке, пока не стемнело.
На рассвете Нильсен взялся за рулевое весло, а Отто Крюгер (возможно, лучший плотник на территории Миссисипи, но и самый неприятный по характеру) и Поль Дешанель, друг Эли, работали шестами.
– Ты думаешь, это он? – спросил Поль, с усилием вытаскивая свой шест из илистого дна.
– Возможно. Пикет сказал, что он уехал из Сент-Чарльза неделю назад.
– Если это он, mon ami, то ты увидишь его еще до ночи. Конечно, если делаварам не вздумается напасть на нас… или на него.
– Я был уверен, что он двинется вдоль берега. Пикет ничего не сказал, но путь к Обрывам вдоль реки самый удобный.
– Черт, Пикет не говорил, что твой Лайтбоди идет к Обрывам.
