– Ты была удивлена, если бы узнала, сколько женщин завидует твоей красоте. Ты самая красивая!
– На самом деле? Кто, Цезарь, кто?
– Расскажу сегодня вечером. Вы собираетесь на представление?
– Мы будем за одним столиком с четой Синьорели.
– Нет, Хюберт, нет! С ними вы умрете от тоски!
– Ты хочешь что-то предложить?- спросила Мэнди.
– Еще бы! Можно провести время с очень веселыми людьми!
– С кем?
– Например, с Гольдманом, продюсером…
– Мне кажется, что он еврей,- забеспокоился граф.
– Никто не совершенен,- парировал Цезарь.- Он не заразный и к тому же – гений, и принадлежит к белой расе. Будут Хакетты, Прэнс-Линч и авиационный магнат Онор Ларсен.
– Слишком поздно отказывать Синьорели…
– Хюберт,- раздался голос Мэнди,- мы их видим чуть ли не ежедневно. Я люблю смену лиц!..
– «Членов»,- уточнил про себя Цезарь.
– Скажите им, что у меня мигрень.
– А если их столик окажется рядом?
– Жизнь коротка! Сейчас лето, и всем на все наплевать,- энергично подвел итог ди Согно.- Хюберт, вы позволите мне уладить этот вопрос? Я скажу, что пригласил вас раньше, они поймут.
– Послушайте, Цезарь,- начал граф,- я согласен, но при одном условии – вы мои гости.
– Никогда! Я лучше предпочту отказать себе в удовольствии видеть вас за своим столом!
– Каким вы можете быть занудой, Хюберт. Какая разница, кто платит?! Главное – быть вместе и веселиться…
– Графиня права,- согласился Цезарь.- Даете зеленый свет на Синьорели?
– Да, да, да!- затараторила Мэнди.
Она поднялась и стала под душ. Голая.
– Цезарь, щадя самолюбие графа, отвернулся.
– Хорошо,- согласился Хюберт де Саран.- Но,- добавил он, понизив голос,- дайте честное слово, что счет оплачу я.
– Никакого слова я вам не дам,- ответил Цезарь, рассмеявшись.
– Цезарь, обещаете?
– Сегодня вечером в девять тридцать. Жду вас в холле! Бай-бай, Мэнди!
Он вышел, даже не взглянув на нее. Она не принадлежала к женщинам его типа. Каждый раз, когда они занимались любовью, он чувствовал себя лишенным прерогативы самца. Кроме того, ему претило издеваться над женщиной: бить ее, царапать, кусать… Ему нравились нежность, ласки и страсть.
На террасе он заметил Бетти и гиганта Ларсена. Они обедали. Он поцеловал Бетти в лоб, взял оливку, сделал глоток шампанского и протянул руку Ларсену.
– Клянусь вам, что все, что я сейчас скажу,- ложь!
– Кстати, здесь все – подделка! Иногда я спрашиваю себя: настоящий ли я? Бетти, ты, конечно, будешь сегодня за моим столиком. Не спорь! Все, кого я сегодня пригласил, согласились прийти лишь потому, что там будешь ты с Онором. Граф и графиня де Саран, Луи Гольдман, Арнольд Хакетт, Гамильтон Прэнс-Линч, их жены и дети… Как тебе нравится компания, дорогая?
