– У вас есть секрет вашей стройности? Покупаю его! Диета или спорт?- Он поцеловал руку Виктории Хакетт, единственной женщины, одетой в платье. – Миссис Хакетт, у вас потрясающий муж! Все вам завидуют.
– Выпьете?- спросил Гамильтон.
– Никогда до обеда ни капли. Предполагаю, что столик вы уже заказали. Прекрасно! Предлагаю аннулировать заказ. Вы – мои гости!
– Но, мистер ди Согно,- запротестовала Виктория.
– Да, да, да! Я решил собрать вместе всех самых симпатичных людей в Каннах. Вы знакомы с моими друзьями, графом и графиней де Саран? Они будут рады разделить с вами компанию.
– Видите ли…- заколебался Хакетт, бросив вопросительный взгляд на Эмилию Прэнс-Линч,- у нас заказ на шесть персон, и еще одного человека пригласили дополнительно.
– Чем больше сумасшедших, тем веселее!- воскликнул Цезарь.
– Мы с удовольствием присоединимся к вам, но не может быть и речи, чтобы мы были вашими гостями.
– Нужно быть проще, мистер Прэнс-Линч. Примите мое приглашение, и это доставит мне огромное удовольствие!
– Я разделяю мнение Гамильтона,- вступил в разговор Хакетт.- Согласен объединить наши столы при условии, что все вы – наши гости.
– Пригласим еще моего друга Гольдмана и его жену Юлию. Она очаровательна. Хорошо? А сейчас бегу обрадовать хорошей новостью графа и графиню.
Он быстрым шагом направился в сторону кабинок.
– Терпеть его не могу,- сказала Сара.
– А я тем более,- добавила Эмилия.
– Почему?- удивилась Виктория.- Он такой милый! А какие утонченные манеры!
– У него повадки сутенера,- уточнила Сара, незаметно посмотрев на отчима.
– Сара!- возмутилась Эмилия.
– Его знают во всех уголках земли,- сказал Гамильтон.
– А премия «Лидер» имеет огромный резонанс…- добавил Арнольд.
– Хочу признаться вам,- заговорила Виктория,- я с удовольствием принимаю приглашение. Впервые в жизни я буду находиться рядом с настоящими графом и графиней.
***
– Вы похожи на кого угодно, только не на араба.
– О! Даже так!- удивился принц.- Почему?
– У вас голубые глаза,- ответила Марина.
От удовольствия Хадад рассмеялся. Она была не только точной копией Мэрилин, но совершенно не скрывала своих мыслей. В этом женском теле жила душа ребенка.
«Кадиллак» медленно ехал по Круазетт. Между коленями Марина зажала один из многочисленных корабликов, сделанных из пятисотфранковых ассигнаций.
– Вы в Каннах одна?
– Да.
– Чем занимаетесь в жизни?
– Ничем. Я ничего не умею делать. А вы?
– Я тоже. Ничего! Вы приехали с друзьями?
– Нет. Меня пригласил какой-то старикашка. Он оплатил дорогу.
