Жестокий рот оторвался от губ Линет, но она, к своему ужасу и стыду, вдруг почувствовала, что продолжает всем лицом тянуться к нему, словно прося о возвращении. Сломленная, запутавшаяся в тумане страсти, Линет осторожно открыла глаза и увидела над собой тот самый, измучивший ее рот, скривленный в циничной усмешке. Пугаясь самой себя, она неожиданно заскулила, отчаянно и тоненько, как брошенный матерью щенок, но отвести глаз от этой чудовищной улыбки так и не смогла.
Не тронутый этим плачем, Райс все-таки нахмурился и почти машинально продолжал водить ладонью по шелковой коже стройной шеи, наблюдая за тем, как медленно уходит краска с удивленно-испуганного девичьего лица, а страх в глазах сменяется тягучим медом желания. В душе он резко одернул себя, напомнив себе, что порочность или невинность этой девицы на самом деле не играют в его положении никакой роли: как бы то ни было, она никогда не сможет ему принадлежать. Осознание этой истины взбесило его окончательно, ибо Райс ужу почувствовал, что совсем скоро начнет сожалеть об этом незначительном приключении, которое позволило ему вкусить такую сладость, какую он не испытывал еще ни с одной женщиной и которую не в силах будет забыть. Топнув ногой, он мужественно попытался отогнать предположение, что какая-то женщина, тем более изнеженная дочь ненавистного врага, может стать для него единственной.
Резкий звук открываемой двери мгновенно отбросил молодых людей друг от друга. С невероятной быстротой Райс подхватил платье девушки, второпях сброшенное на пол, и, сильной рукой поставив Линет на ноги, стал ее одевать. Руки его были опытны и ловки, и не прошло нескольких секунд, как он уже стоял, касаясь остро отточенным кинжалом хрупкого горла вполне одетой Линет. Дверь медленно приоткрылась, и они оба застыли в ожидании.
Пораженная действиями Райса, Линет едва понимала происходящее. Она даже не сообразила, что до сих пор стоит в ванне, что подол кое-как надетого платья пузырится и хлюпает по воде, которая перехлестывает через край и заливает пол прямо у ног победителя. Но она хорошо знала, чту сейчас произойдет, и потому беспомощно смотрела на коренастую женщину внушительных размеров, медленно вплывающую в комнату с аккуратно сложенной одеждой в руках.
Увидев открывшуюся ее взору картину, служанка на секунду замерла, а затем издала жуткий, душераздирающий визг.
– Миара! Остановись! – Резкий окрик, вырвавшийся из ее уст, поразил самое Линет ничуть не меньше, чем бывшую кормилицу и бессменную компаньонку, всю свою жизнь посвятившую служению графу Годфри. Однако старуха действительно умолкла, но, увы, произошло это слишком поздно.
