Мария Павловна писала, что я поступила правильно, отказавшись с Лёней жить. Так я впервые узнала, что именно я отказалась с ним жить, а не он бросил меня с ребёнком. Но разве я отказывалась? Я просто просила подождать два года, а он уехал неизвестно куда от меня, даже жил в Узбекистане. Это он изменял мне с женщинами, это он подал на развод. Формально выглядело, что это он меня оставил, но фактически… Я помнила, как обрадовалась, когда мне отказали в министерстве, а он прочитал мои мысли и поступил так как, как мне подсознательно хотелось.
В последний раз я была в Костроме в мае 1984 года. В квартире был беспорядок, а Лёня в безумии. Я положила гостинцы на стол и решила больше никогда сюда не приезжать. Отсканированное письмо Љ2 Марии Павловны Цареградской. ‹http:atheist4.narod.rusvf15.htm›
"Дорогая Светлана. Я всё время собиралась тебе написать, но мешали стремительно бегущие события. Жалею, что не встретила тебя, когда ты забегала к нам, случайно находясь в Костроме. Прихожу домой, а на столе гостинцы от тебя, и все такие дорогие, отличные. Ты бы видела, с каким сожалением я смотрела, как Лёня все эти гостинцы побросал в помойное ведро со словами: "Она меня бросила, мне от неё ничего не надо". А у меня в груди кипели слёзы. Мне казалось, что вместе с гостинцами пропадает теплота твоих рук, что мы с Лёнькой теряем горячее, богатое сердце. Всегда у меня потери дорогих людей, чего-то хорошего, а на смену тупое, враждебное, чуждое. Но он уже за это наказан. Я просила Лёню вынести в сараюшку все ненужные вещи, подготовить к ремонту комнату. Он взялся охотно, но кто-то пустил ложный слух, что Лёня жёг бумаги в сарайке в кастрюле. Наши больные – не деревянные чурки. Им не чужды эмоции, как и здоровым. Лёнька возмутился этой ложью и поспорил с одним мужчиной. Тогда на него налетела баба со двора, стала бить. Из дома выскочили два дюжих мужика и били Лёньку по лицу, по голове, били так, что он не устоял на ногах, побоями заставляли извиняться перед этой бабой не знаю в чём. Он извинился. Всё это на моих глазах. Видеть и не смочь помочь сыну. Господи! Как это тяжело! Эта же баба вызвала машину скорой помощи и отправила Лёню в Никольское. Я хотела организовать суд против этих хулиганов, но лечащий врач Бурчатова сказала мне, что если я буду протестовать, то Лёню посадят в психушку на шесть недель и более, а сели оставлю так, то его продержат месяц и выпишут. Пришлось молчать. Лёня в психушке, оторвали его от любимого занятия – рисования и мозаики. Стараются в психушке убить у него всякое человеческое достоинство. За что наказывают? Когда появился такой закон, что любая пьяная баба может отправить в психушку? Ввалились к нам два милиционера, как к буйно помешанному, Лёня побледнел. Не показали направление врача, не сказали мне ни слова, как будто я деревянная чурка, а не мать. Как же так! Ведь Лёня лечился, начиная с 1968 года. Его хорошо знают. Говорят, что он не опасен, может жить один…"
