– Нет, а ты спрашивал у секретарши?
– Спрашивал, но тот сотрудник, к которому она меня послала, не имеет к Саудовской Аравии никакого отношения.
Шуберт включает в телефоне громкую связь и звонит куда-то.
– Ты не знаешь, кто у нас занимается Саудовской Аравией?
– Сейчас соединю…
– Это ты занимаешься Саудовской Аравией?
– Я? Кто такое сказал? Я Израилем занимаюсь.
– А Саудовской Аравией?
– Сейчас соединю…
– Здравствуйте. Я ищу главного по Саудовской Аравии.
– А почему вы ко мне обращаетесь?
– А разве это не вы?
– Давно не я. Я уже полгода как передал дела.
Он диктует телефон. Шуберт звонит снова.
– Это вы занимаетесь Саудовской Аравией.
– Нет, мне предлагали, но я отказался.
Шуберт снова записывает телефон и снова звонит.
– А вы точно знаете, что этим занимаюсь я? Я давно просил об этом, но мне ничего не ответили. Неужели все-таки поручили? Я сейчас позвоню и узнаю.
– Кажется, выяснили, – говорит Шуберт, вешая трубку.
– Вы не замечали, что секретарша все время дает неточную информацию? – спрашиваю я.
– Человеку свойственно ошибаться, – снисходительно замечает Шуберт.
– Да, но она постоянно говорит не то. Это сбивает людей с толку.
– Ничего подобного. За счет этого люди узнают много нового. Я, например, сейчас узнал, кто отвечает за работу в Израиле. Мне скоро может это пригодиться. Главное, чтоб люди не сидели без дела. Если все будут заниматься только тем, что им поручено, ни на что не отвлекаясь, то работа скоро встанет.
У Перельмана в "Занимательной физике" написано, что каждый отдельный муравей тупой, и не знает, куда надо тянуть тростинку, но все вместе они тянут ее туда, куда надо. Хаос обеспечивает порядок. Видимо, так управляются большие коллективы: побольше хаоса, а порядок сам возникнет. Наверное, секретарша для того и нужна, чтобы постоянно будоражить этот муравейник.
– У вас очень запутанная структура, – говорю я. – Я так и не понял, кто здесь кем руководит.
– Все просто, – Шуберт протягивает мне схему с множеством стрелок и квадратиков.
– Ничего не понимаю.
– Со временем поймешь.
– Мне осталось-то всего ничего. Если все так просто, то скажите, что же именно я пойму со временем.
– А то, что понимать тут нечего. Ты привык к жестким вертикальным иерархиям. У нас все не так. У нас тоже иерархия, но не вертикальная, а горизонтальная. У нас нет подчиненных, все начальники, но не над кем-то, а сами по себе. Над всеми нами есть, конечно, большие начальники. Но они такие большие, что их никто из нас даже не видел. Разве что по телевизору.
