— Ну почему, Беатрис? Почему? — Он нежно обнял её. — Зачем эти слёзы? Это же самые обычные меры предосторожности. Я, конечно, не верю, что со мной что-либо случится, но вдруг… И я не могу не позаботиться о вас…
— Мне стыдно, — рыдала она. — Так стыдно.
— Стыдно? Чего здесь стыдиться?
— Моей никчёмности.
Колон лишь крепче прижал её к себе.
— Для меня вы дороже всех богатств Индий.
— Вы не понимаете. — Она подняла голову, а затем порывисто обняла за шею, спрятав лицо у него на груди.
Глава XVI. В ПРЕДДВЕРИИ ПРАЗДНИКА ТЕЛА ХРИСТОВА
Колон открыл дверь, и Бенсабат, шаркая ногами, по обыкновению внёс в комнату гостя медный поднос с завтраком: хлеб, сыр, оливки, финики и кувшин с крепкой малагой.
Поставив поднос на краешек стола, на котором всё ещё лежала карта, над ней работал Колон, когда пришла Беатрис, старик огляделся и сразу же заметил синий женский плащ, брошенный на диванчике. Он посмотрел на Колона, одетого в рубашку и панталоны, чуть поклонился.
— С добрым утром, сеньор Колон.
— С добрым утром, Хуан.
Бансабат указал на поднос.
— Ваш завтрак. И письмо, которое прислал с посыльным дои Луис де Сантанхель.
Колон кивнул. Бенсабат переминался с ноги на ногу, кося глазом на задёрнутую портьерой нишу, где стояла постель.
— Сегодня утром вам больше ничего не нужно, сеньор?
— Больше ничего, Хуан.
— Да, есть новости! Говорят, что их величества через день или два покинут Кордову и отправятся в Вегу. Туда прибыли свежие войска. Осада вступает в решающую стадию, и поговаривают, что ещё до Рождества христианский крест сменит полумесяц над стенами Гранады.
— Ясно, — рассеянно кивнул Колон. Ему-то хотелось, чтобы Бенсабат поскорее ушёл.
— Есть и плохие новости, — не унимался портной. — Этим утром из реки выловили идальго, мёртвого, как Магомет, с разбитой головой. Очень знатного идальго, графа Арияса, племянника главного инквизитора Кордовы.
Колон почувствовал, как учащённо забилось сердце. Услышал он, а может, ему почудилось, как ахнули за портьерой. Внешне, однако, он оставался совершенно невозмутим, а глуховатый Бенсабат, естественно, ничего не расслышал.
— Бедняга, — вздохнул Колон. — Упокой Господи его душу.
— Аминь, сеньор! Аминь! — портной перекрестился, как требовала того его новая религия. — Пока неясно, то ли он разбил голову при падении, то ли его сначала ударили по голове, а уже потом сбросили в реку. Важный господин, этот граф Арияс. Умный, образованный. Его будет недоставать нам.
