Королева неохотно кивнула, и улыбка, дарованная Сантанхелю, показала тому, что искорка надежды, всё же остаётся.
Поэтому, несмотря на поздний час, он и пошёл к алькальду, чтобы убедиться, что розыски начаты. Там и застал его коррехидор.
— Мы уже начали расследование, — доложил дон Ксавьер. — Венецианцы утром отправляются в Малагу, чтобы сесть там на корабль. Мулов они заказали на восемь утра. Вы согласитесь со мной, дон Мигель, их отъезд — прямое свидетельство того, что порученное им задание выполнено. То есть карта и письмо у них.
Алькальд сухо кивнул. Сантанхель же встрепенулся.
— Но почему вы не приняли никаких мер, придя к такому выводу? Этих людей нельзя отпускать из Кордовы!
— Напротив, пусть уезжают, — усмехнулся коррехидор. — У нас нет приказа на их задержание, и едва ли мы его получим.
— Разумеется, не получите, — заверил его алькальд. — Лучше мне провалиться в ад, чем подписать приказ на арест сотрудника посольства безо всяких доказательств его вины.
— А что же нам делать? — растерянно спросил дон Луис.
— Мы не можем помешать их отъезду, — коррехидор продолжал усмехаться, — но в наших силах воспрепятствовать их прибытию в Малагу. Тамошние дороги пользуются дурной славой. Полным-полно разбойников, знаете ли. Наших альгасилов не хватает для поддержания порядка. Так что едва ли государство будет нести ответственность за ограбление двух иностранцев, не так ли, дон Мигель? И у нас не возникнет никаких трений с посольством Венеции.
Облегчение Сантанхеля выразилось добродушным смехом.
— У меня возникают подозрения, что должность коррехидора Кордовы может приносить немалую прибыль.
Толпа, запрудившая в то субботнее утро в самом начале июня улицы Кордовы и дорогу, ведущую на юго-восток, задержала отъезд венецианцев. Ибо в те же часы владыки Испании, сопровождаемые отборными войсками, отправлялись в Вегу, чтобы лично руководить решающим штурмом Гранады.
Жители Кордовы с восторгом провожали уходящих в бой. Трубили трубы, развевались стяги и хоругви, их величества возглавляли длинную колонну рыцарей. Король — в сверкающей броне, и даже королева — в стальном панцире, украшенном арабесками.
За рыцарской фалангой следовала кавалькада придворных дам на мулах с дорогими сёдлами, далее — придворные, священнослужители и миряне, королевские слуги, грумы, сокольничьи. За двором двигались войска, кавалерия, копейщики, марширующие по четыре в ряд, с десятифутовыми пиками в руках, арбалетчики, швейцарские наёмники в коротких кожаных куртках с панцирем, прикрывающим только грудь, ибо они утверждали, что враг никогда не видит их со спины. Замыкали колонну обозные повозки с провиантом и снаряжением, осадные орудия.
