Мой же Емельян снова пробурчал, переходя на «ты»:
– У Константина Сергеевича есть до тебя, Лиля, деловое предложение. Садись давай, в ногах правды нет.
Я уселась на кресло для посетителей, а Константин продолжал обволакивать меня взглядом, и от этого мне казалось, что все происходит во сне, а в груди и под ложечкой расплывалось что-то жаркое. Между тем визитер начал говорить, и мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы сосредоточиться.
– ...рекомендовали вас, Лиля, – донесся до меня его голос, – как тренера по фитнесу. У нас, в санатории «Ариадна», как раз освободилась данная вакансия. Поэтому я по поручению нашего директора предлагаю вам ее занять.
Из его слов я поняла только одно: я буду целыми днями находиться где-то неподалеку от Кости – а, может, и непосредственно рядом с ним, поэтому чуть не воскликнула: «Да, я согласна!» И лишь колоссальным усилием воли смогла собраться и выдавить из себя по возможности сухим тоном:
– А каковы условия?
Мужчина моей мечты стал рассказывать. Условия были поистине царскими. (Не говоря уж о присутствии рядом принца). Зарплата – ровно в пять раз больше, чем я получала у Емельяна. Питание трехразовое, бесплатное – в санаторской столовой за счет заведения. Проживание – опять же бесплатное – на территории «Ариадны», в отдельной комнате со всеми удобствами. Бесплатные бассейн и солярий, а другие процедуры, от маникюра до шоколадных обертываний, – со скидкой двадцать процентов. Восемь выходных в месяц, плавающий график.
– Вот только, – долетели до меня слова Константина, – сыночка вашего взять с собой не получится. Вам найдется, с кем его оставить?
Ах, он и про Максимушку прознал! Это плохо. Во всяком случае, очень и очень преждевременно.
– Думаю, я смогу устроиться, – сухо ответила я.
– Значит, вы согласны? – спросил Константин.
– А Емельян Петрович не против? – я бросила взгляд на своего директора и бывшего (теперь уж бесповоротно!) любовника.
– Конечно, мне жаль тебя терять, Лиля, – прогудел Пугачев. – Но, как говорится, каждый работник должен стремиться к своему потолку. Поэтому я просто не имею права тебя задерживать.
– Когда мне надо приступать к работе? – осторожно спросила я Константина (и опять обожгла свой взгляд о его красоту).
– В понедельник, – отозвался он. – Вот, кстати, – Константин залез во внутренний карман своего пиджака и выудил оттуда конверт, – это вам подъемные. В счет первой зарплаты.
Я взяла конверт, заглянула в него и увидела две восхитительно новые красные пятитысячные купюры. Оглянулась на Пугачева. Он кивнул мне: дескать, бери, пока дают. А мой новый работодатель продолжал:
