Невольно Леднев про себя улыбнулся: "Ну, сильна Советская власть! Бывший предсельсовета? Нет, вряд ли". Спросил:
- Не слыхали, Иван Семенович, про нашего летчика - будто его недавно где-то здесь в плен взяли?
- Так чего ж я вас остановил-то? Вижу-летчики едут. А дело это мне самолично наблюдать пришлось.
Иван Семенович рассказывал долго. Видимо, ему доставляло удовольствие внимание, с которым его слушали летчик, два солдата и шофер. Леднев быстро понял: да, Палий описывает тот самый воздушный бой двух "кобр" с "рамой". Он даже и число назвал приблизительно верно - двадцать четвертое августа. Правда, у старика получалось, будто бы "один-то русский летчик все из пушки по "драбине", да все мимо, мимо. Ну а она, не будь дура, извернулась да и отбила ему хвост, и сама низко так до земли пошла и за курганами скрылась". Но это, возможно, тоже было падением. А наш самолет, по словам Палия, опускался, кружась, носом вверх. Так же описывал Тарасенко штопор лавровскои машины. Иначе она и не должна падать без хвоста - только вниз тяжелым мотором, расположенным у "кобры" за спиной летчика. Сошлось в рассказах Палия и Тарасенко и то, как Лавров покидал свой самолет - "когда уж недалеко от земли был". Но самое главное, что поведал Палий: наш второй летчик сначала кружился над парашютистом, а потом атаковал автомашины с немецкими солдатами, направляющиеся к парашютисту. Одну из них он повредил - она остановилась, солдаты из нее повыпрыгивали.
По нему вели огонь зенитные пулеметы из хутора Раскиты и с окраины хутора Сальниченко. Однако русский летчик все равно продолжал защищать своего товарища - "отбивал его от немцев". И ушел, только когда на парашютиста наехали три мотоциклиста, сбили с ног...
"Так вот куда пошли тарасенковские боеприпасы!" - обрадовался Леднев.
А старик все говорил и говорил. И хотя он уже не сообщал ничего нового, неудобно было обижать его невниманием. Внезапно Леднева осенило, и он все же перебил Ивана Семеновича:
- Не смогли бы вы показать нам место падения самолета?
Старик просиял:
- Да чего ж не смог бы? Зараз!
Действительно, они легко нашли самолет, подъехали к нему вплотную... Еще издали Леднев узнал "аэрокобру", но как же она была изувечена! Одна лопасть винта сломана, две другие - погнуты. От хвостового оперения сохранилась только кромка киля-Леднев не смог сличить хвостовой номер самолета со свой записью. Зато на картере мотора он сумел разобрать цифры, и они совпадали с данными инженера дивизии.
