Итак, Шандра терпеть не могла этих троих, а к дону Эстебану Мартинесу питала интуитивную неприязнь. Она подозревала, что Эстебан расправился с Меррилом д'Эвре, и мечтала, что властолюбивого испанца когда-нибудь вздернут на виселице за совершенное преступление. Дон Эстебан являл собой типичный пример испанской галантности. Длинные пушистые усы извивались над его верхней губой словно гусеницы, а гладко зачесанные волосы блестели, будто их смазали салом. Он всегда был изысканно одет и элегантен. Своим напыщенным видом и походкой испанец напоминал расфранченного павлина.
Члены комитета так и вились вокруг овдовевшей мадам д'Эвре, докучая ей соболезнованиями и всеми силами стараясь заполучить драгоценную карту. Ходили слухи, что комитет обсуждал план мятежа с бывшим вице-президентом Аароном Берром, который намеревался добиться славы и богатства за счет молодого государства.
Пока Шандра, мысленно ругая комитет и его планы на чем свет стоит, пыталась успокоить мадам, Нолан стоял в углу, лениво прислонясь к стене. Разглядывая прелестную юную богиню, он представлял ее в своих объятиях. Вдруг его взгляд остановился на лифе платья Шандры. Там, у самой груди, виднелся сложенный листок бумаги. Краешек пожелтевшего пергамента чуть-чуть выглядывал из-за корсажа. Нолан вздрогнул, как от удара. Он никак не ожидал, что это небесное создание прячет у себя карту. Нолан понятия не имел, какое отношение эта юная леди имеет к мадам д'Эвре, но ему показалось забавным, что мадам утешает эта лживая чертовка, которая и украла у нее карту!
Черт возьми, да это же просто уму непостижимо! Нолан, нахмурясь, отделился от стены и пробрался к столику с освежающими напитками. Он перевел взгляд на дона Эстебана, который тоже оказался около столика в поисках чего-нибудь покрепче.
– Кто эта молодая леди? – тихо спросил его Нолан.
Эстебан плеснул вина в бокал и залпом осушил его.
– Это дочь мадам, Шандра д'Эвре. – Нолан поперхнулся и закашлялся, и Эстебан озабоченно спросил: – С тобой все в порядке, amigo?
Нолан не верил своим ушам! Так эта очаровательная обманщица в желтом шелковом платье украла Библию у родной матери и подложила ее в спальню дона Эстебана? Что, черт подери, она замышляет?
– Да, все в порядке, – солгал Нолан, с трудом переводя дух.
Как только Эстебан вновь переключил свое внимание на мадам д'Эвре и ее окружение, Нолан продолжил свое наблюдение за Шандрой, правда, уже в свете открывшейся ему тайны. Стройная нимфа явилась живым подтверждением той истины, что внешность бывает обманчива. Ее невинный и беспечный облик одурачил бы и самого святого Петра.
