Частенько получаю вести от Митьки. Он продолжает учиться в Ашхабадском Пединституте: сдает зачеты, сессии и т. д. Часто бывает на концертах, увлекается Цвейгом, Блоком, Пушкиным, даже Некрасов понравился («несмотря на некоторую инфантильность»). Обожает Чайковского; у них живет его кузен (Митьки.) Судя по письмам, он все же такой, как и был прежде: не очень устойчивый, любящий блеснуть словцом, но умный и неунывающий. Приехал сюда из Уфы Корнелий Зелинский с женой, мамашей, belle-mère[14] и племянником.
В Ташкенте уже было несколько очень жарких дней; что-то будет летом, воображаю!
Вчера был в театре — в 1-й раз в Ташкенте. Видел комедию Луи Вернейя (Louis Verneuil, французский драматург) — «Похищение Елены». Очень весело, остроумно, без претензий; не больно важное исполнение не испортило пьесы; публике очень понравилось. В общем, вечер не был потерян.
Учусь кое-как, с перебоями — самостоятельное хозяйство и различные хлопоты и хождения не содействуют нормальному посещению занятий. Но пока всё идет хорошо. Математика одолевает, но не так уж.
Я думаю, что «сезон» для макинтоша уже наступил, так что давайте ликвидируем его; деньги — телеграфом (перевод обыкновенный ненадежен.)
Друзей и товарищей ни в школе, ни в другой среде нет. Школа — очень плохая, так что это понятно; «интеллигенты» же (молодежь) неимоверно скучны и, главное, плоско и несамостоятельно мыслят… Так что «поле действий» мое крайне узко. Впрочем, не жалуюсь ничуть и довольствуюсь компанией «взрослых высоколобых» и своей собственной.
Скоро в Москву должны приехать мои знакомые — И. Шток с женой. Они привезут к Вам письмо и расскажут обо мне и о жизни в Ташкенте.
Очень хорошо, что письма от Али — бодрые. Сообщите ее адрес.
Не забудьте о макинтоше и книгах. Крепко обнимаю.
Всегда Ваш Мур
Дорогая Лиля!
Милая Зина!
Давно от Вас ничего не получал — уж не болеете ли Вы? Впрочем, вспоминаю, что Вы писали, что очень заняты и устаете очень.
Я до сих пор еще не переехал на новую жилплощадь, но на днях перееду — по всей вероятности, на ул. Маркса, в дом Писателей.[15]
Замечательно сердечно ко мне относится здесь Ахматова — очень много мне помогает во всех отношениях. Она совсем не тот «сфинкс», которым ее любят изображать. Этот «сфинкс» — маска для назойливых и ненужных людей. А под маской — умный, трезвый, всесторонне культурный человек. И к тому же человек хороший, что весьма и весьма существенно.
Помогает Л. Г. Бать (бывшая подруга Али, жена А. Дейча).
