Истома знойных гроз, и сладкий ветр Весны,
И вздохи Осени печальной
Ей снятся в ней самой - потерянные сны
Пустой бездонности зеркальной,-
И душу сонную лелеет ветр Весны…
Так Древо тайное растет душой одной
Из влажной Вечности глубокой,
Одетое миров всечувственной весной,
Вселенской листвой звездноокой:
Се, Древо Жизни так цветет душой одной.
Восходят силы в нем в мерцающую сень
Из лона Вечности обильной,
И силы встречные струятся в сон и тень
На лоно Вечности могильной,-
Где корни звездную распростирают сень.
Глядятся Жизнь и Смерть очами всех огней
В озера Вечности двуликой;
И корни - свет ветвей, и ветви - сон корней,
И все одержит ствол великий,-
Одна душа горит душами всех огней.
Я видел: лилею в глубоких лесах
Взлелеял Пан.
Я слышал Психею в лесных голосах:
Ей вторил Пан.
Я ухом приник: она брала
Его свирель,
Дышала в тростник - и новой жила
Тоской свирель.
И Пан сводил на дивный лад
Былой напев,
И робкой будил песнью дриад,
Дремотных дев.
- «Ах, это было пьянство белого луча!» -
«Хмель, это - тайная душа нашей жизни.
Мир - хмель божества».
«Пламенники»
Не извечно, верь, из чаш сафирных
Боги неба пили нектар нег:
Буен был разгул пиров предмирных,
Первых волн слепой разбег.
Наши солнца - тихое похмелье,
