Я снова обратила внимание на усталое выражение его лица и опустила глаза.
– Я не могу оставить бабушку, – сказала я виновато. – Я всегда буду жить с ней. – Я не подняла глаз, а отец не промолвил ни слова. Потом я сказала тихо: – Но вместе с бабушкой я бы осталась у тебя.
В ответ на это он пожал плечами, снова сел рядом со мной на диване и сказал:
– Видишь ли, Кадри, тебе бабушка родной человек, а мне совершенно чужой. Когда вырастешь, сама поймешь, что это значит. Нет, детка, выкинь из головы эту мысль.
Легко сказать – выкинь из головы! Как будто мысль – это какая-то вещь. А я по дороге сюда только и мечтала об этом и поэтому очень расстроилась. Но виду подавать не хотела и сказала как можно веселее:
– Ну, так не будем жить вместе. Не беда. Я часто буду приходить к тебе, хоть каждый день.
– Спасибо и на этом, – улыбнулся отец.
Он погладил меня по голове и сказал, что я очень похожа на мать. Я притихла, и мне захотелось плакать. Я попросила его рассказать что-нибудь о матери.
Отец поднялся, закрыл окно и заходил по комнате, словно забыв и о моем вопросе и обо мне самой. Плечи у меня дрогнули. Не то потому, что в комнате стало прохладно, не то потому, что я заговорила о матери. Отец остановился передо мной и заговорил. Голос у него изменился – зазвучал низко и глухо:
– Мать твоя тоже была красивая.
Это не было для меня новостью, хотя никто не говорил мне этого: я всегда знала, что моя мама была красивая, ведь все мамы самые красивые и лучшие на свете. Все же я была рада, очень рада, что отец это подтвердил, и я с нетерпением ждала, что он скажет еще. Но он глядел мимо меня, куда-то вдаль, и, как видно, больше ничего не собирался говорить. Наконец я спросила:
– Но она была и добрая, правда?
– Да, добрая, – кивнул отец. – Может быть, по рассказам бабушки у тебя создалось впечатление, будто я мало любил твою мать. Но в этом твоя бабушка ошибается, как, возможно, ошибалась и твоя несчастная мать. Я тоже немало ошибался в жизни.
Ошибался?
Разве это только ошибка, если человек в трудное время бросает свою родину? Разве взрослым людям можно ошибаться в таких вещах? Впрочем, я не должна забывать, что он, в сущности, не бежал с родины, как некоторые другие, а очутился вдали от нее из-за своей службы на корабле, плававшем в чужих водах. Но все же ему надо было вернуться раньше, гораздо раньше.
Но я тут же вспомнила, что не должна быть несправедливой. Ведь отец в то время ничего не знал о болезни ма- тери. Даже о ее смерти он узнал только здесь, на родине, и я сообразила, что не все еще могу понять в этой истории и поэтому мне лучше помолчать.
