- В таком случае - одиночный номер, поближе к выходу, городская связь, заказы из кафетерия - угадал?
- Почти, - ответил я. - Желательно - полная связь.
- По всей планете?
- Нет. Интергалакт.
Он погрустнел, как бы переживая необходимость отказать мне:
- Это только через центр. Сейчас…
- Сейчас он закрыт, я в курсе. Жаль. Других пожеланий не имею. Разве что… не вышло бы слишком дорого.
- Дорогие - не на этом этаже. Тридцать пять галов.
- Очень разумно. Получите.
- В таком случае - будьте столь перпендикулярны!
Он пододвинул мне микрофон, включил аппаратуру регистрации. Я сдал пальцы, глаза, каплю крови из мизинца. Портье кивнул на левую часть коридора:
- Первая дверь слева. Откроете глазом.
- Спасибо. А номер?
- Мы не пользуемся цифрами. На двери - бегущий олень, так что не ошибётесь.
- Интересно, - не удержался я, - а если гость из мира, где не живут олени?
- Но в вашем-то живут, - уверенно ответил он. - Или их больше не осталось?
- Ещё бегают, - сказал я, решив больше ничему не удивляться. - Благодарю.
- Спокойной ночи, - пожелал он. - И добрых снов.
Номер был, как по-моему и все номера в Галактике за тридцать пять галларов в сутки. Ничего лишнего, остановиться ненадолго - достаточно удобно, жить постоянно - никак не хотелось бы. Но я уже знал, что надолго тут не задержусь. Хотя и не смог бы объяснить, на чём это чувство основано.
Я присел в кресло, в меру неудобное, и минут пять сидел, стараясь ни о чём не думать, просто переводя дыхание. Потом раскрыл пакет, извлёк из него чёрный ящик, что поменьше, поставил на столик. Ящик на ощупь показался мне потеплевшим, но до горячего было ещё далеко. Я задержал на нём ладонь, стараясь уловить хоть какую-то вибрацию. Не удалось, ящик был, казалось, мертвее мёртвого. Я обождал ещё минут десять, ощущая, как боль наконец покидает мои ноги, они становились всё более мягкими и уже казалось невероятным, что совсем недавно они были твёрдыми, как гранитная тумба, и столь же мало приспособленными к передвижению. Сейчас от них поднималась уже не боль, но сонливость. И тело, и сознание всё настоятельнее требовали отдыха, покоя, отключения. Мне нечего было им противопоставить. Я сказал ящику:
- Эй, Пандорчик… Я буду звать тебя Пандорчиком, идёт? Никакой реакции не последовало. В чёмя был заранее уверен.
- Молчишь, - проговорил я с упрёком. - Но я ведь тоже упрям. Не меньше твоего. И буду сидеть тут и ждать, пока ты не начнёшь как-то проявлять свою чёрную сущность. А ты её непременно покажешь. Потому что меня ведь не просто так вынудили купить тебя, был же в этом какой-то смысл. И после этого не выпустили из вокзала даже на корабль. Только не говори, что это совпадение случайностей. Мы с тобой ведь знаем, что случайностей не бывает, верно?
