Они пили шампанское в предоставленных им апартаментах во дворце князя Кауница, гуляли в саду. Потом перелетели в особняк де Галифе, где Шарль Морис некогда принимал Бонопарта и Жозефину, а наутро плюнули на дворцы и отправились на прогулку по альпийским лугам, увлеченно греша против исторической достоверности, словно по очереди откусывая от запретного плода. Несмотря на то, что старый изворотливый дипломат был одноногим стариком, а Доротея - совсем юной девушкой, они до безумия любили друг друга.
Сейчас, лежа На теплом полу станций, оба вспоминали те проведенные вместе сутки. Они говорили взглядами, а сеть любезно притворялась магией, позволяющей им слушать друг друга.
- Помню, как ты после той ночи прилетел ко мне, как ты выбрался из «блохи» и шел по оранжерее… Я только тогда заметила, что ты по привычке прихрамываешь, как Шарль.
- Да, а еще я то и дело хватался за шпагу…
- И бормотал, что женщины и политика это одно и то же.
- А ты… ты постоянно пыталась подхватить полы платья и сделать книксен.
Пассажиры по очереди выходили из сцены. Рейсовый приземлился, и большинство их попутчиков уже успели разбежаться по историческому парку. Флибэти в гордом одиночестве поджидал их у люка.
- Ну что, идем?
- Идем.
Рю подал девушке руку, и они спустились по ступенькам на растрескавшийся асфальт мертвого города.
* * *
Здание отеля было ужасно старым. Дверь заело, иРю пришлось попотеть, прежде чем она открылась хотя бы наполовину. Флибэти поспешил помочь, подналег могучим плечом, и дверь с диким скрежетом распахнулась, ударившись о стену. Забранное сеткой стекло в окошечке двери, и без тогорастрескавшееся, разлетелось мелкими осколками по полу.
Ника направилась к регистрационной стойке, аккуратно вышагивая по заваленному мелким мусором полу, будто шла по воде и никак не могла вспомнить, должна ли та ее держать. Рю осматривал вестибюль, придирчиво изучая каждую деталь.
Отклеивались и пузырились от влаги обои, трескалась штукатурка и моргала огромная люстра под потолком,в которой не хватало половины ламп. Рю ухмылялся непонятно чему, прохаживаясь вдоль стен, касаясь кончиками пальцем пожелтевших, словно папирус, обоев.
- Добрый день, мы хотели бы снять комнату.
Ника стояла перед стойкой, обращаясь к только что нарисованной ей Девушке. Ника была «лемуром», профессиональным сновидцем, поэтому портье у нее получилась специфической. Ее пальцы имели по семь фаланг и венчались низко гудящими осами, выставившими наружу свои жала. Из смуглых продолговатых ушей портье курился голубоватый дым, окутывающий девушку облаком наподобие униформы.
