Рушайло был очень хорош в военной форме и фуражке. Почти красавец.
Пришел черед награждения именными часами чеченцев, бойцов Гантемирова, и тут случился конфуз. Гантемировцев вызывали по фамилиям по списку.
– Мурсалиев! – прокричал один из помощников Рушайло.
Тишина. Снова выкрик:
– Мурсалиев!
Нет ответа. Негромкий голос из толпы:
– Переметнулся на другую сторону.
Народ захихикал, стараясь держаться в рамках пристойности. Рушайло сам улыбался уголками губ. Уж больно комичной была реплика.
После парада награжденные бросились фотографироваться на память с большими людьми. Чеченцам было начхать на московских гостей, а может, они просто не знали, кто это такие. Зато они окружили меня плотной стеной, и один из них, скаля в улыбке золотые зубы, ткнул в меня пальцем и сказал:
– Вот с этой хотим сфотографироваться! Я залепетала что-то вроде:
– Да пожалуйста-пожалуйста! Журналисты делали снимки, ухмыляясь так, что стало худо. Я чувствовала себя белой овечкой в стаде волков. А ехидный Олег заметил:
– Ну, все. Теперь пошлют твоей маме в Хабаровск фотографию с надписью "Ваша дочь у нас. Готовьте деньги на выкуп".
– Дурацкие шутки! – рассердилась я и пребольно ударила его в бок.
После праздника мы на вертолетах вернулись в Ханкалу, в наш вагончик. Вечером мы, как всегда, пили и не знали, что над нами собирается гроза. Было очень душевно, потому что на смену старой группе НТВ приехала новая и привезла собой ящик водки. И оператор, у которого было сразу две клички Че Гевара и Беспредельский, очень мило напился и все время уговаривал меня стать крестной матерью его ребенку. Он так наклюкался, что общим решением постановили: "Этому коню сена больше не давать".
В разгар веселья явился мрачный начальник пресс-центра в Ханкале и заявил:
– Вы трое! – он указал на Олега, Витю и меня. – Завтра вы возвращаетесь в Моздок.
– Это с какой стати? – удивилась я.
– Вы приехали неорганизованно.
– Чего-чего? Неорганизованно? Что это значит?* нас официальные аккредитации, и мы представляем разные издания. Мы и так организовались сами по себе в группу.
Я тут ни при чем. Есть распоряжение из пресс- в Моздоке.
– Ах, вот как!
Я ни минуты не сомневалась, что все дело во мне. Ребят убирают заодно, для приличия, чтобы! нельзя было придраться. Они там, в Моздоке, пронюхали наконец, что мы нелегально прорвались в Чечню. И теперь пресс-центр в ярости, что ужасная! Дарья Асламова, эта шлюха насилует армию и разлагает ее изнутри.
