– Даша, ты уже решила, с кем спишь сегодня?
Клянусь, у меня загорелись мочки ушей! От смущения я убрала ноги с его колен.
Хвала Мадонне, в этом дыме и гаме никто не обратил внимания на этот вопрос. Я посмотрела на Юру и подумала, что схватила орешек не по зубам, – мне его не расколоть. Мы с ним воюющие стороны. И все же ужасно,.ужасно хочется…
Я вытянула ноги и снова положила ему на колени. Пальцами я искала то, до чего мне больше всего хотелось добраться. Внезапно он сжал колени. "Почему?" – спросила я его через стол беззвучно, одними губами. Он мотнул головой в сторону, указывая на своего соседа справа, фотографа Витю. Тот сидел с идиотски-блаженным выражением лица. И тут я с ужасом поняла, что спьяну промахнулась, – одну ногу я положила на колени Вите, а другую – Юре. Какой конфуз! Я немедленно исправилась и теперь, если так можно выразиться, ласкалась, ластилась, терлась об него ножками. "Ошибка!" – объяснила я Юре через стол губами, хотя теперь уже можно было орать во все горло, все равно никто не услышит. Веселье достигло апогея. Люди горланили, пели песни, объяснялись друг другу в дружбе и любви, читали стихи. Всех потряс Мишка, который вдруг стал читать "Черного человека" Есенина. В наступившей тишине все дышали одним дыханием, слушая мрачные, чеканные строки.
На улицу мы высыпали после полуночи. И сразу обнаружилось странное покачивание домов, пляска уличных фонарей и неровности на тротуаре, к которым надо было приноровить шаг. Одним словом, мы напились как подростки, и наши речи отдавали бутылкой. Зачем-то забрались в пустой троллейбус и повисли на поручнях, как обезьяны. Потом, хохоча, выбрались оттуда, и Мишка посадил меня к себе на плечи.
Я вцепилась в его загривок и орала как резаная. "Чего ты орешь?" – спокойно спрашивал он. "Страшно", – скулила я в ответ.
Он понес меня по улице, а я примерилась и вцепилась в первый же фонарный столб.
И еще заявила всем, что пусть делают все что угодно, но если меня не вернут на землю, я буду висеть на этом столбе до второго пришествия. "Отпусти фонарь!" – орал Мишка. "Сначала спусти меня на землю", – потребовала я. Мы пререкались еще минут пять, пока Мишка тщетно пытался оторвать меня от столба, а я Давила ему ногами на шею. Наконец он сжалился и спустил меня вниз. "Так-то лучше", – заметила я.
В гостиницу "Москва", где жили русские журналисты, мы ввалились всей толпой, возбужденные и шумные. План был такой – продолжить всеобщую пьянку в роскошном двухэтажном номере "люкс", где жил Фантомас. Пустили, разумеется, всю свору, кроме меня..
