“Ну, это если повезет”,- трезво оценил шансы будущий главврач, и они поженились. Он стал работать в психушке – сначала завотделением, а когда через десять лет – главврачом, то ему выделили квартиру – однокомнатную, но зато с видом на восходящее солнце.
Он стал каждое утро любоваться этим восхождением, а жена не стала: ее по-прежнему волновали только восхождение мужа и возможность выторговать у американца лишних полмиллиарда.
“Когда же ты изобретешь свою вакцину? – спрашивала она сначала печально, а потом и с криком: – Где твоя чертова вакцина, негодяй?”
“Никак не приходит в голову”,- отвечал он.
Судьба над ним сжалилась. Не вдохновив на изобретение полуторамиллиардной вакцины, она подбросила ему другую возможность разбогатеть, правда, на сумму гораздо меньшую. За год до описываемых событий в больницу явился бритоголовый парень с шеей толще талии и, глядя главврачу промеж глаз, сказал, что срочно желает на несколько месяцев отключиться от созидательной деятельности. После чего со словами “А это аванс” достал из широких штанин пачку денег толщиной в “Войну и мир”.
Главврач, стесняясь, пачку двумя руками взял и собственноручно взбил подушку на лишней койке в палате страдающих манией величия. И собственноручно же отстучал на машинке и дал парню выучить наизусть вступительное слово, без которого коллектив палаты новичка бы отторг. Представившись Гераклом, парень в очень крепких выражениях отругал своего работодателя Еврисфея, который не только заставил его выполнить двенадцать тяжелейших заданий, но и вынуждал на тринадцатое, абсолютно уголовное: украсть у папаши Зевса перун. Саботируя это кощунственное требование, парень решил на время укрыться от Еврисфея здесь.
“Надеюсь, вы меня не выдадите”,- обратился он к сопалатникам.
“Негодяй!” – имея в виду Еврисфея, закричали Озирис, Ярило, три
Христа и Кобзон. А Зевс так вообще обнял парня и, трижды по-русски расцеловав, сказал: “Ты поступил правильно. А с
Еврисфеем я разберусь”.
Провалявшись на койке с полгода, парень вручил главврачу пачку денег толщиной с “Анну Каренину” и сказал:
“А это расчет. Давай документ о выздоровлении”.
“После регулярных инъекций настоя фиалки в левую долю гипофиза больше Гераклом (Геркулесом) себя не считает,- написал главврач в медицинской карте и справке.- Физиологические и социальные реакции нормализовались. Пациент подлежит выписке”.
Поскольку и аванс, и расчет были выданы крупными купюрами, их совокупность удалось вместить в череп с пулей во лбу, который уже не прятался по чемоданам, а стоял в новой квартире на этажерке среди книг, как бы символизируя, с одной стороны, необъятную мудрость человечества в целом, с другой – непроходимую глупость каждого отдельного индивида.
