…И вот приезжаю с посылкой домой. Саша уже подпирает подъезд.
– Ох, Саша, еще и двух нет! Шустрый ты!
Он закрывает машину и берет мой груз.
– Ого!- крякнул.- Кто-то постарался неслабо.
– Из Тбилиси. Ты раскурочивай посылку, а я соберусь, и кофейку выпьем.
Вскоре помчались мы по Подмосковью. Дороги неплохие, а где так и очень хорошие. Все в инее.
– Ох, Нонна Викторовна! Не отпустят вас сегодня.
– Не пугай! Что за намеки? Знаешь, что лошадь мечтает о конюшне, а актер об уединении?.. Понял?
Люблю ездить на легковой машине, люблю дорогу – нервы успокаиваются. Я смирилась с неизбежным. По накату пошел творческий вечер. За кулисами поймала Иветту.
– Иветта, говори, что надумала?
– Потом, потом! Я побегу насчет стола.
Слышу – знакомая музыка из фильма "Председатель". Зал загудел – это я в задранной ночной рубашке слезаю с печки. А чего? Кругом секс, свобода нравов. Шучу, конечно. Не гожусь я для порнографии. Колхозная коровушка да и только. Все равно аплодисменты. И фильм хороший, да и я там сыграла неплохо. Встык идет фрагмент из "Женитьбы Бальзаминова". Там богатая тетенька сильно любви хочет и мнет у забора бедного Мишеньку – Вицина.
– Мне бы домой,- мяукает он.
Но куда там! Попался!
За эту небольшую роль я была удостоена престижной премии – братьев Васильевых. Вместе показывать фрагменты из разных фильмов – это наша хитрость: дескать, видите, какие разные роли играю. Еще немаловажный сюрприз – мой выход на сцену. Аплодируя, жадно разглядывают и меня, и одежду мою, и лицо – ведь видят впервые. Мы умеем себя приукрасить для сцены, чтоб не быть похожими на то, что показано с экрана.
Вижу – несколько рядов занято спортсменами. Теперь пусть хоть съедят меня с солью – мне стало хорошо, тепло. Недовольства, раздражительности как не бывало. Сцена – наш лекарь и друг: я стала добрая, веселая, заводная и простодушная. Приятно думать, что трудилась на съемках на совесть, и теперь хоть какой фрагмент выбирай – не стыдно.
– Банкет, Нонна Викторовна.
– С этими пацанами – "иностранцами", спортсменами?
– Боже упаси! С ними вы познакомитесь завтра.
"Так,- думаю,- арестовали, как хотели!"
Иветта холодными пальцами жмет мой локоть и ведет на этаж выше.
Тут представители города. Рассаживаемся вокруг стола. Хочется есть, еда красочная и разнообразная. Ткацкой фабрике исполнилось аж восемьдесят лет. Рюмочку выпила. И сцена, и банкет вернули мне бодрость. Как на сцене ни старайся, второе отделение, застолье тоже на мне. Все ждут, что и как скажу, ждут каких-то особенных рассказов об особой, по их мнению, столичной жизни.
