А я не умела.
К примеру, жила у нас, нянчила сына Нина. Первым делом дружить.
Как же иначе? В выходной день она "чистила перышки" и шла на свидание с таксистом. Однажды жду ее с нетерпением: скажет ли она ему так, как мы сговорились? История банальная: забеременела
Нина от своего ухажера. Мы с нею решили, что в 28 лет пора рожать. Будем растить ребенка вместе с моим сыном.
Приходит Нина заплаканная, вешает беретик и плащ.
"Подкупил" он ее весною вполне мужским и красивым поступком.
Подрулил на незнакомой улице к большому кусту сирени и стал ломать ветку за веткой.
Не надо, что ты делаешь?! испугалась Нина.
В окне первого этажа, подперев рукой лицо, улыбалась старушка.
Пускай ломает это его куст.
Правда, правда, я его сажал, и я ухаживаю.
Краткой была пора сирени. Осень пришла…
Нина протирает мокрое от слез лицо платочком. Чистенькая она была, аккуратная. Я суечусь как ненормальная, тарахчу участливо:
"Ну а ты ему, а он тебе?"
На мои сто слов она одно. А я уж и сыну готова была сообщить радостную весть о появлении ребеночка. Долго не могла уснуть от сознани дружбы с Ниной и предстоящего объяснения со своим неразговорчивым мужем.
Утром вхожу на кухню, чтобы сказать, что ей делать, пока я буду на репетиции.
Нинок, вот двадцать пять рублей. Это все до зарплаты. Сходи разменяй, мне тоже деньги нужны.
Она молча заминает луночки на беретике, соседка косится на нас, помешивая что-то в кастрюле.
Нин, чего молчишь? Поняла, о чем прошу?
Разменяю так разменяю, а не разменяю так не разменяю.
Соседка пошла в свою комнату, вернулась с кошельком.
Я разменяю,сказала она.
Спасибо. Вот, Нина, тебе двадцать, а мне пять.
Она молча взяла деньги, и дверь за нею захлопнулась.
Чего ты с нею нянчишься? буркнула соседка.
Магазин только что открылся. Может и не разменять, виновато ответила я.
Душа человека неисповедима: "подруга" моя заявила об уходе, отработав положенные две недели. Нечего советовать, нечего быть умнее всех! Поделом мне. Мое внимание и ласка казались Нине унижением.
К слову сказать, какие типажи являлись вереницей по объявлению!
Одна приходит поднятая бровь, лет сорок пять на вид. В шапке-ушанке, морском бушлате. Садится на табуретку, шлепает ладонью по клеенке на столе.
Так. Я сектантка. Выходной понедельник. В воскресенье четвертинка, премия за хорошую работу.
Соглашаюсь: заступайте. Через неделю со слезами признаюсь, что она не подходит. Привычная к отказам, она торжественно собирает пожитки и перед дверью бросает:
