Я постоянно вёл отсчёт прожитому времени. Июль заканчивался, а мне казалось, будто прошла целая вечность с того момента, как я оказался в прошлом. Порой меня охватывала такая ностальгия по той жизни, что хотелось выть, как одинокому волку, который, сидя на опушке тёмного леса, жалуется луне на свою тяжёлую судьбу. Глядя на её постоянно печальный лик, серому разбойнику становится ещё тоскливее, и от этого ещё заунывнее звучит его песня. В такие минуты я старался уйти вглубь леса, чтобы никто не мог нарушить моего единения с природой. Только она восстанавливала моё душевное равновесие и давала силу, чтобы идти к намеченной цели.
Прошлое постепенно уходило от меня всё дальше. Я свыкся с тем, что никогда уже не увижу своих родных и друзей. Однако они навсегда остались в моей памяти. Иногда я мысленно советовался с отцом, и после таких виртуальных бесед мне становилось немного легче. Я чувствовал, что он полностью одобрил бы мой выбор, но, с другой стороны – мог ли я вообще выбирать в той ситуации, в которую меня поставили пришельцы? «Прошлого не вернёшь, – решил я. – Надо жить настоящим и строить планы на будущее».
Теперь, когда была сделана глиняная посуда, у меня появилась возможность сварить мыло. Для этого я взял жир от нескольких убитых волков и поместил в большой горшок. В другую посудину насыпал золы из костра и налил туда воды, хорошенько перемешав. Потом, подогрев до кипения, дал отстояться несколько часов и осторожно, чтобы не попала зола, слил воду в горшок с жиром. Опять всё тщательно перемешал и поставил на слабый огонь.
Клушта сидела рядом, внимательно наблюдая за моими действиями, и терпеливо ждала, когда я закончу «колдовать» над непонятным потихоньку булькающим варевом. Я продолжал его периодически помешивать, и, наконец, оно загустело настолько, что я решил снять его с огня.
Дав немного остыть, стал накладывать ложкой получившуюся смесь в заранее сделанные коробочки из обожженной глины. Потом остывшие бруски вытряхнул на траву, постукивая палкой по дну коробочек. Взяв один из брусков, я поднёс его к носу: пахло отвратительно. Но всё-таки это было мыло, в чём я убедился, вымыв в ручье несколько мисок. Запасы мыла Клушта сложила в пещере в одной из ниш. Впоследствии она выдавала его женщинам по мере необходимости.
Уже почти два месяца я не мылся по-настоящему, поэтому в тот же день, как мыло было сварено, мы с Клуштой спустились ближе к морю, взяв с собой один из горшков и миску. Кроме того, я нёс каменный топор и копьё, поскольку начинало вечереть, и можно было наткнуться на какого-нибудь хищника.
