Заботы, свалившиеся на голову Бутуя, настолько его захватили, что боярину стало не до переживаний. Шутка сказать – накормить и напоить такую прорву народу. Справедливости ради надо сказать, что и помощников у него было немало. Особенно усердствовал княжич Ратмир. Прямо землю рыл носом, стараясь угодить старшему брату. Что, впрочем, Бутуя не удивило. Рыльце-то в пушку было у княжича. А более всего Ратмира беспокоило одно обстоятельство – узнал князь Родегаст о его участии в убийстве княгини Лады или нет? И если узнал, то как оценил столь необычное рвение и что сказал по этому поводу своим ближникам. Ведь, как ни крути, а именно Ратмир помешал Родегасту договориться с Яртуром и тем поставил под угрозу мир и процветание в Асии. Однако ни сам князь, ни боярин Бутуй ни в чем княжича не обвиняли. Даже намеком. И тем вселили сомнение и страх в его душу. Ратмир готов был оправдаться в чем угодно и перед кем угодно, а просто молчать и ждать было выше его сил. Несколько раз он пытался завести разговор на скользкую тему с боярином Бутуем. Но волнение и врожденное косноязычие мешали княжичу ясно выражать свои мысли, а Бутуй только плечами пожимал в ответ на все вопросы Ратмира.
– Так ведь моих мечников побили в твоем саду, боярин, – с досадой выкрикнул княжич Ратмир. – Моих!
– Прими мои искренние сожаления, княжич, и горячую благодарность, – развел руками Бутуй. – Твои мечники помогли моим растяпам отбиться от разбойников, погубивших княгиню Ладу.
– Это были разбойники? – спросил потрясенный Ратмир.
– А кто ж еще? – удивился Бутуй.
– Так ведь твой приказный мне сказал, что ты зло крепко помнишь, боярин.
– Либо мой Глузд что-то перепутал, княжич, либо ты его неправильно понял, – покачал головой Бутуй. – Речь не о зле шла, а о добре. Какое же это зло, помочь в беде доброму соседу.
Конечно, боярин Бутуй с большим удовольствием снес бы головы и княжичу Ратмиру, и князю Волоху, но, увы, сие было не в его власти. А князю Родегасту именно сейчас невыгодно было чинить взыск своему младшему брату, не говоря уже о Волохе, доводившемся родным дядей его будущей жене. Князь Себерии, в отличие от Ратмира, сохранял полное спокойствие. Похоже, его нисколько не волновало, что думает князь Родегаст, а уж тем более боярин Бутуй о его участии в кровавом деле. Это спокойствие князя Волоха задевало за живое Бутуя, и как-то раз он не удержался и в ответ на ехидную улыбочку князя Себерии намекнул, что знает, кому Асия обязана грядущей войной. Волох засмеялся и покровительственно похлопал Бутуя по плечу:
