Однако главы Великих Домов умели чудесным образом забывать о своих раздорах и распрях, лишь только дело доходило до угрозы общим интересам. Спайсу был уготован еще довольно долгий век, а разожженная в качестве декорации партизанская война на Дюне все более перерастала в настоящую, путая парламентским заправилам все планы. У фрименов теперь было сколько угодно оружия, кризис обострил межродовые конфликты, междоусобицы заполыхали уже не на шутку, и контролировать добычу становилось все труднее. То, что задумывалось как средство в борьбе с Шаддамом, ныне оборачивалось против самих же создателей – джинн не желал возвращаться в бутылку. На Муад’Диба и его воинов нечего было и надеяться, и вот тогда на свет родилась идея джихада.
Как повелось на Дюне, уже само название не просто глупость, а глупость в квадрате. Во-первых, никаким исламом в этом предприятии и не пахло. Во-вторых, задач духовного одоления неверных тоже никто не ставил. Просто людям, не знающим другого ремесла, кроме войны, и потерявшим привычный заработок, предложили отправиться воевать на очень выгодных условиях. На неслыханно выгодных условиях. А не захотевший ссориться с парламентом император выступил в роли главного вербовщика. Политические методы мало меняются с течением веков. Подобно тому, как Эдуард Длинноногий некогда полагал, что в Шотландии слишком много шотландцев, лидеры ландсраата решили, что на Дюне слишком много фрименов. Это и назвали джихадом.
Официальная версия сообщает нам о джихаде на удивление мало, буквально две строчки: «Орды фанатиков вырвались с Дюны в космос, и под зеленым знаменем Атридесов завоевали для своего повелителя сорок тысяч миров». И все. Что это были за орды, где эти сорок тысяч миров – нигде никакого ответа вы не найдете, по этому поводу у наших летописцев обычное недержание слов вдруг сменяется заговором молчания. Попробуем разобраться сами.
Итак, легионы фанатиков выплеснулись во Вселенную. Что зеленое знамя Атридесов и Муад’Диб тут решительно ни при чем, ясно с самого начала, но что же это были за легионы? Даже если довериться заведомо раздутым цифрам имперской статистики, даже если дать себя убедить непомерно завышенным подсчетам, то и в этом случае выходит, что за все одиннадцать лет джихада арракинское ополчение никак не могло превысить пяти с половиной – шести миллионов человек. Очевидно, что с таким войском тысяч миров не завоюешь. Впрочем, по данным даже лояльных к режиму исследователей, эти цифры – чистейший вымысел, реально арракинских моджахедов было по крайней мере в два раза меньше, но и это число – верхний предел для скудно населенной Дюны.
