Он чуть не ослеп от её красоты.
Её, белеющая среди потока воды, светлая кожа – вырисовывала очаровывающий силуэт её фигуры. Намокшие длинные волосы, обвивая тонкую шею, ниспадали на хрупкие плечи. Вода, небольшими ручейками продолжая их окончание, струилась по гибкому стану, огибая плавный изгиб талии, переходящей в безупречную окружность нешироких бёдер. И стекала по длинным стройным ногам, разбиваясь в сотни мелких брызг у основания их малоразмерного, с тонкой щиколоткой, начала.
Ему вдруг захотелось превратиться в один из этих ручейков, беспрепятственно ласкающих её тело…
Не в силах больше сдерживать свои эмоции, он словно «мотылёк, приворожённый светом свечи в ночи»; повинуясь желаниям природного инстинкта, поспешил «сгореть в его прекрасном огне».
Забыв обо всём, не слыша и не видя ничего вокруг, он шагнул в ограниченное пространство душевой под искусственный дождь.
Он взял её ладони в свои и отвёл их в стороны, почувствовав как холодны пальцы её рук. Длинные и тонкие, они просвечивались на свету бледно-розовыми оттенками.
Она всё ещё прятала свои стыдливо потупленные глаза, прикрывая их – невероятной длинны белёсыми ресницами, подрагивающими от скатывающихся редких капель. А капли катились дальше, разбиваясь мелкой росой – по уголкам чуть припухлых влажных губ. И собирались в более крупные росинки на её юной груди, двумя холмиками возвышающейся на волнующем ландшафте её профиля, продолжавшегося плавной линией живота. И копились в золотистом мыске мягких волосков, венчающих те прелести женской красоты, которые обычно тщательно скрываются от посторонних, но открываются в своём великолепии лишь избранникам её сердца.
Повинуясь непреклонной воле желания, он поцеловал её в губы. Сначала легко – лишь обозначив своё намерение. А, почувствовав, как она потянулась к нему, в сладкой истоме прикрыв свои глаза – более основательно. Но всё также нежно.
Прижимая её к себе, он почувствовал, как вздрагивает её разгорячённое тело от его прикосновений.
Бессистемными движениями своих рук, она сняла с него успевший уже намокнуть комбинезон.
Всё произошло само собой…
Ощутив прохладное тепло её внутреннего мира, он почувствовал умиротворение кипевших внутри желаний, потребностей и возможностей. И услышал вдруг – бившееся в едином порыве с его – её сердце!
Хотелось бесконечно продолжать это наслаждение плоти и души, с всё больше нарастающим пиком развязки…
Но наконец он почувствовал – словно всё внутри него вдруг потеряло свой вес. …И в едином потоке пронеслось через мостик из плоти – в предмет его обожания!
