Когда мороженое, полное трудно различимых ароматов, не то персика, не то абрикоса, не то ананаса, и пропитанное горьковатым ликёром, какой Мария часто находила внутри шоколадных конфет на папиных или маминых именинах, кончается, а завораживающая музыка длится дальше, Юля говорит, что сейчас они поедут с мужчиной в костюме, которого она называет «дядей Андреем» есть вкусный торт. Мария не хочет торта, и не хочет ехать с юлиным дядей Андреем, но с Юлей ей не так страшно, и кроме того она просто не смогла бы одна выйти из незнакомого района города, куда они зашли. Она представляет себе юлину тётю, жену дяди Андрея, чаепитие за столом на кухне, торт, и спрашивает Юлю, вернутся ли они потом на чердак. Конечно, отвечает Юля, мы только ненадолго в гости.
Дядя Андрей везёт их в просторной заграничной машине, где пахнет розами, можно с ногами залезть на широкое, как диван, сиденье, и совсем не трясёт, машина движется плавно, Юля опускает ветровое стекло и серый ветер бьёт им в лица, дядя Андрей ставит кассету с другой музыкой, которой Мария тоже никогда не слышала, из чего она заключает о существовании такого множества неизвестной ей музыки, что у неё захватывает дух.
Музыка дяди Андрея подходит к скорости машины, мельканию деревьев и разгорающихся фонарей, она описывает фантастический мир, куда они летят, бронзовые деревья с иглами вместо листьев, ветреные сады, запах бордовых кустов, решётчатую веранду у маленького озера, горы, над которыми тянутся облака, мир, который Мария никогда прежде не видела, но который представляет себе ясно, словно спит и видит чудесный сон. Она тоже подставляет лицо встречному ветру и зажмуривает глаза, радость свободы захватывает её, радость бешеного полёта в неведомое, который никто не может остановить.
Дорога скоро становится хуже, салон начинает качать, сквозь окно врывается терпкий запах полевых трав и цветущих фруктовых садов, электрические разряды сверчков рассыпаются под колёсами, Мария видит над горизонтом полную луну, незамутнённую облаками, висящую в густом небе цвета тёмной лазури, низко под ней мелькают сливающиеся вершины лесных деревьев. Замедлив ход, они сворачивают с шоссе и, проехав метров сто лесом, останавливаются у белого семиэтажного дома, окружённого соснами и горами строительного песка. Во дворе дома безлюдно, и из всех окон только в одном горит свет.
В квартире дяди Андрея на пятом этаже Мария принимает душ в ванной, облицованной голубым кафелем под мрамор, моет волосы пахучим шампунем и закутывается в выданное ей белое махровое полотенце, которого хватает только до середины бёдер. Потом она сидит в гостиной на диване, поджав босые ноги и сушит волосы горячим феном. В комнате горит ночник в виде мухомора, окно загорожено толстыми гардинами и тюлевой занавеской, сквозь которую в проём гардин виден фонарь и угол соседнего дома с такими же тёмными окнами. Мария думает о том, что теперь будет с её одеждой, как выглядит обещанный торт, и почему-то дрожит от волнения. Входит дядя Андрей в полувыцветшем полосатом халате, белом с зелёным, и садится рядом с Марией на диван. Мария сушит волосы тихо гудящим феном, смотрит в просвет между гардинами и ждёт, когда придёт Юля. Дядя Андрей молчит. Потом он говорит Марии, чтобы она выключила фен и дала ему остыть. Мария послушно выключает фен, кладёт его на стоящее рядом с диваном кресло и, закинув волосы за спину, начинает смотреть в потолок.
