Доктора, можно сказать, блаженно небожительствовали, потому что основная ответственность падала на сестер.
Противохолерные мероприятия чрезвычайно сложны, они выливаются в замысловатое противохолерное поведение, подлежащее доведению до автоматизма.
Все это очень напоминает Doom с его уровнями и препятствиями, тогда как докторам по чину показаны не стрелялки, а стратегии.
Здесь мало системы боксов с хитро расположенными дверями. Надо соблюдать строгую последовательность действий, которой я, конечно, не то что не помню, но и когда и не знал - как и в Doom'е. Меня убивали сразу.
Вошел, снял одно, надел другое, сверху - третье; шагнул, третье снял, бросил в таз с ядовитым раствором; проконтактировал с фекалиями, снял первое и второе, напялил третье, два шага вправо, четыре влево; переменил ядовитую жидкость единожды или дважды, вернулся, проконтактировал с фекалиями, снял третье, натянул четвертое; пятясь задом, вышел из игры.
Никто не проходил эту игру с первого раза.
Проигравшим доставался бонус.
Скорая Помощь приехала по случаю самоубийства.
Виновник торжества был настырен в своем желании. Сначала он перерезал себе вены. Не помогло.
Тогда он решил повеситься. Порвалась веревка, и глотка тоже порвалась, но все остальное уцелело.
Прыгнул из окна девятого этажа, сломал руку.
- Какие проблемы? - допытывался доктор.
Хрип:
- Да, проблемы, проблемы у меня.
- Какие?..
- Кабачки не могу есть.
- Почему??..
- Боюсь подавиться.
Однажды мы дома долго и оживленно беседовали о сумасшедших домах.
Я вижу, что в обществе бытуют не вполне правильные представления об этих местах. Многие рисуют себе такие дома почти достоверно, но несколько перегибают палку. Выносят впечатления, в основном, из достаточно правдоподобных фильмов, где и атмосфера вроде передается, и дело поставлено на широкую ногу. Одна беда: в этих фильмах показаны сплошные психи. Бродят, в себе замкнувшись; рубят руками воздух, воют, визжат, бросаются на персонал с безумными мыслями, пророчествуют.
На самом деле население обычного дурдома мало чем отличается от населения трамвая. Встречаешь все те же лица, те же беседы, разве что носители чуть поспокойнее. Смотрят с некоторой опаской, непривычно для себя сконфужены, чуть взъерошены, прибиты. Никто ни на кого не кидается, никто не величает себя императором. Представлен, главным образом, абстинентный синдром с делирием или без. Консультировать эту публику было легко и приятно, потому что я всем подряд выставлял алкогольное поражение нервной системы, не глядя. И ни разу не ошибся, я думаю. Просто забирал истории болезни и вписывал стандартную пару строк.
