– Что это? – отшатнулась женщина.
– Старый бунджи-лама, – ответил Лобсанг, вынимая из скрюченных коричневых пальцев мумии бронзовый трезубец с колокольчиком и потрясая им перед широко раскрытыми глазами Скуирелли.
– Вы узнаете этот дордже?
– Дордже?!
– Этот церемониальный жезл, – пояснил тибетец, – является символом власти бунджи-ламы.
Скуирелли озадаченно сдвинула брови.
– Нет, черт возьми. А почему не звенит колокольчик?
– Она выдержала второе испытание, – объявил Чиун.
– Выдержала?
– Было предсказано, то сорок седьмой бунджи-лама не узнает никаких атрибутов своей прежней власти.
– Совершенно верно. Я не узнаю эту штуку. – И глядя на изъеденное лишаем лицо старого бунджи-ламы, добавила: – По правде говоря, я не узнаю саму себя.
– Что за чушь! – возмутился Римо. – Конечно, она не узнает! Она никогда в жизни не видела старого бунджи-ламу. Что за идиотское испытание?
– Молчи, белоглазый, – оборвал его Лобсанг.
– Есть еще и другие испытания, – сказал мастер Синанджу. – Покажите нам свое левое плечо.
Скуирелли расстегнула верхние пуговицы розовой пижамы, подставляя «сексуалу» свое плечо. Казалось, тот со скучающим видом смотрит в окно. Скуирелли подумала, что он предпочитает взглянуть на отражение. Мужчины такие хитрецы!
– Посмотрите на знак. Вот уже многие века этот знак отличает всех бунджи-лам.
Скуирелли вздрогнула. Старый азиат показывал наманикюренным пальцем на ее голое плечо.
– Знак? Какой знак? – воскликнула артистка, всматриваясь в плечо. На нем и в самом деле виднелась какая-то ямочка.
– Боже! Подумать только! Никогда раньше не видела этой родинки.
– Это след от вакцинации, дура, – фыркнул Римо.
– Что за диковинное слово «вакцинация»? – поинтересовался Лобсанг.
– Это редкое слово, означает «отличительный знак бунджи-ламы», ведь слава бунджи-ламы достигла даже этой отсталой страны, – объяснил Чиун.
Тибетец подошел поближе и покосился на знак. Его и без того худое лицо вытянулось еще сильнее.
– Знак тот самый? – заволновалась Скуирелли. – Скажите мне, тот самый? Я просто запуталась в своих прежних жизнях, не знаю, чего и ждать.
– Знак именно такой, какой описывают древние тексты, – откликнулся Лобсанг. – Но вы – женщина с белыми глазами, а с белыми глазами еще никто не был тулку.
– Что такое тулку?
– Воплощение, инкарнация.
– Зовите меня белоглазой тулку. Хотя вообще-то глаза у меня голубые.
– Есть еще одно испытание. Последний бунджи-лама не говорил о нем, но оно известно всем Безымянным Почитателям, Прозревающим Свет Во Тьме, – с расстановкой проговорил Лобсанг.
