Так оно и было. Отовсюду приехали - из Омска, Томска, Новосибирска, Екатеринбурга и т. д.
- Так! А теперь поднимите руки, кто платный!
Взметнулось семь рук.
Профессорская физиономия вытянулась.
- Что такое? - нервно обратился он к своим ассистентам. - Надо же как-то следить, контролировать!... Что за дела?
...Дела стали выправлять в тот же день. В глубинах группы зародилось шевеление, послышались реплики: "Староста! Всегда же был староста!"
Тут же выбрали старосту. И он тут же стал собирать деньги со словами: "Раньше кафедре всегда что-то дарили - чайник, телевизор. А теперь - только деньги. По сколько будем собирать? Ну, давайте... по 800... Теперь: у профессора ожидается день рождения. Надо скинуться..."
Профессор тем временем прокричал:
- У петербуржцев с большим стажем - свободное расписание!
Отчим ходит и радостно заявляет:
- А я сегодня в школу не пойду.
Больной Картошкин был прооперирован насчет панкреонекроза. Спиртного происхождения, конечно.
Лежал, отдыхал.
Помимо панкреонекроза у него были отморожены обе руки, но уже давно. Впечатления остались в прошлом и уже поблекли. И превратились его руки в этакие красные кулачки закругленные с культяпками вместо пальцев. Обрубочки, похожие на бочоночки.
Но он не сетовал на судьбу и очень ловко орудовал этими культяпками, стакан было не вырвать.
Решили хирурги взять его на повторную операцию - лапаротомию с промыванием всего внутри, так делают. А лечащий доктор пожимает плечами:
- Да он воды напился, я ему не могу запретить.
- Как-так?
- Да вот так. Попробуйте у него стакан выдернуть.
Картошкин как раз лежал со стаканом воды в кулачке. Хирург попробовал, подергал - действительно, не вырвать. Махнул рукой:
- Ладно, везите напившегося.
Тут Картошкин взвился. Из песни слова не выкинешь:
- Какого хуя?.. Я согласия не давал! Меня баба оперировала, давайте мне бабу!..
Доктор покачал головой:
- Совсем у тебя жизнь тяжелая, мужик - выпить нельзя, бабы тоже нет, и не подрочишь...
...Потом пришел в гости сын Картошкина. Дегенерат, как выразилась докторша, с дикцией кирпича. Переспрашивает:
- Так что, он и помереть может?
- Да запросто.
- Ага, ага. Ну, я на следующей неделе зайду.
Больница. Бабулька с гангреной ноги. И еще санитарка Степановна.
Бабульку готовят к операции, ногу отрежут.
Ко времени "Ч" бабулька, как водится, переменилась и готова пойти в отказ.
Лежит на кровати, в окно церковка видна. Крестится:
- Ох, и зачем я только согласилась? Лучше бы я с ногой померла...
