- Сэр, моя фамилия Стюарт, - неожиданно добавил серый костюм.
- Джэб? - предположил Йетс.
- Джим, сэр, - преданно ответил Стюарт. - Джеймс Эвелл Браун Стюарт... Но я использую иногда инициалы вместо имени - Джэб.
- Прямо одна большая счастливая семья, - проворчала Есилькова.
Следовавший за ними закрытый автомобиль проезжал перекресток Н-3. Из бокового коридора вылетел огненный зигзаг и коснулся машины. Все восемь встроенных в колеса двигателей одновременно взорвались синими вспышками. Горящий автомобиль остановился, и оттуда никто не вылез.
- Мы уже почти добрались до места, - заметил Йетс, отводя глаза в сторону.
И не только они.
- Говорила я тебе, что оно направляется сюда, - произнесла Есилькова с мрачным удовлетворением.
16. МЯТЕЖ РАЗВЕДКИ
Инструкция КГБ, которую Соня Есилькова изучала во время своей подготовки для работы на Луне, гласила:
"Главная трудность в борьбе с американской доктриной состоит в том, что американцы, как правило, не читают своих инструкций и часто не следуют своей собственной доктрине".
Эти слова пришли ей на ум, когда она, как преступница, ехала в машине американской разведки, а вокруг царил хаос. Доктрина в тот момент заключалась во взаимодействии между союзниками. Но американцы всегда в чрезвычайных ситуациях смотрели на Советы как на врагов. Даже статус ООН и заступничество Йетса не могли защитить ее от ареста.
А холеный молодой человек, который возглавлял арест, мог запросто застрелить ее, если бы не Сэм. Вернее, если бы не комиссар Йетс. Нельзя больше поддаваться фальшивому ощущению безопасности, что, если она спит с Йетсом, он может защитить ее. Американские чиновники ничем не отличаются от советских: дружба и любовь не дают никаких привилегий, ничего.
Как она могла это забыть?
Минский был прав. Она оказалась в центре событий - слишком близко, чтобы разглядеть проблему. Минский был всегда прав, иначе он бы не стал резидентом КГБ на Луне. В этом было мало хорошего. Ее близкие отношения с Йетсом и особое положение в глазах Шеннона только навредили ей. Как любой подвыпивший русский, она сама разрушила свою карьеру.
Жизнь - водка, водка - жизнь, чистая, без цвета и без запаха. Почему она всегда уступала Йетсу, его мальчишескому взгляду, когда он лез к ней под блузку?
Она больше злилась на себя, чем на американцев, воспользовавшихся ее глупостью. Гнев душил ее: если за этим не последует секс, то сойдет и насилие для разрядки.
Надо контролировать свое состояние, иначе произойдет конфликт, прямо здесь, среди врагов из ЦРУ, красивых парней в красивых костюмах.
