— Запомни: все в тебе! Изменишься ты внутри, изменится и мир вокруг тебя. Материальные проблемы — это явление временное, своеобразное твое испытание… Ты не представляешь себе, насколько твоя мысль материальна и как она использует силу твоего внимания. Если ты отдаешь предпочтение своим плохим мыслям — какодемону, то, извини, сам виноват, что твой «геморрой» перешел в хроническую стадию. А если бы ты отдавал предпочтение хорошим мыслям, то есть, ежедневно стимулировал свой центр положительных мыслей агатодемона, ты был бы поражен своими внутренними переменами и тем, как мир меняется вокруг тебя, словно сам Бог обратил на тебя свой взор и пришел к тебе на помощь. Это непередаваемые внутренние ощущения Присутствия. Когда ты пребываешь в огромной любви ко всему тебя окружающему, когда даришь эту Любовь Богу, твоя душа, которая является Его частицей, просыпается. А когда душа проснется, поверь мне, изменятся не только внешние обстоятельства, изменишься в первую очередь ты. А изменишься ты, значит, откроется и совершенно другая реаль, откроются такие возможности, о которых ты и не мечтал…
Этот разговор, невольно заставивший всю компанию притихнуть, также внезапно прервался, как и начался. Когда Сэнсэй закончил говорить, наступила тишина, нарушаемая лишь потрескиванием догоравших угольков. Все сидели молча, погруженные в таинственный мир своих мыслей. Пламя костра угасало, оставляя напоминание о своем былом существовании в красноватых трещинах раскаленных ею угольков, да и те, постепенно остывая, потухали, превращаясь в кучку пепла.
Было уже около двух часов ночи. Легкий ветерок давно утих. Рыба по-прежнему не клевала, поэтому и колокольчики не издавали ни единого звука. Сэнсэй глянул на свои часы с подсветкой и сказал:
— Ну, что, пока такая тишина, предлагаю немного поспать перед утренней рыбалкой.
Виктор засомневался:
— По-моему, если сейчас народ прикемарит, то вряд ли потом сможет встать в пять утра. Что тут осталось-то…
— Не боись, никто не проспит, я ручаюсь, — с хитроватой улыбочкой заверил его отец Иоанн. — Есть у меня замечательный будильник, который своим звоном разбудит весь наш палаточный «городок».
Сэнсэй глянул на друга и усмехнулся.
— Главное, чтобы твой будильник последнюю рыбу тут не распугал.
— Ну, этого я гарантировать не могу, — с иронией промолвил отец Иоанн.
На том и стали потихоньку расходиться, прибирая за собой раскиданные вокруг рыбацкие принадлежности.
