В 1903 году вышли одновременно два сродных по замыслу сборника Бальмонта: «Будем как солнце» и «Только любовь». Они произвели впечатление какого-то призыва. Свершилось. Когда оборачиваешься назад и вспоминаешь толки о Бальмонте того времени, — нельзя этого отрицать: Бальмонт быстро, неожиданно для себя стал проповедником нового понимания жизни. Оба эти сборника — уже самая доподлинная проповедь, и смысл ее сплетается со всем тем идейным подъемом и всем тем живым трепетом, что забушевали по лицу России в 1905 году. Призыв Бальмонта был призывом к Солнцу. Иначе не скажешь. Раз и навсегда настал конец в стихах романтической лунной мечтательности. Словно утро наступило, словно, пока шло пожарище «Горящих зданий», незаметно, при свете зарева, заалел восток, и вот шаром выкатилось на горизонте, заблистало по росе, зажглось и послало на землю всю страдную ярость своих лучей молодое солнце. «Солнце, солнце», — простонали сначала так робко, нерешительно привыкшие к чеховским сумракам люди, но запомнились оба стихотворения, открывающие сборник:
Будем, как Солнце всегда молодое,
Нежно ласкать огневые цветы.
Эти строки:
Хочу быть дерзким, хочу быть смелым
Из сочных гроздий венки сплетать —
стали новым лозунгом. Новое поколение бессознательно воспитало себя на нем, чуть не искалечило себя. Пел Бальмонт в одном из последующих сборников:
Вновь и вновь струятся строки
Звучно-сладостных стихов.
Он упорно утверждал:
Однако даже среди наиболее близких ему кругов новой поэзии сборники «Будем как солнце» и «Только любовь» остались и через десять лет после их выхода в свет наиболее читаемыми, так сказать, классическими для поэзии Бальмонта. Прекрасны и последующие сборники. Поэт прав, когда уверенно продолжает свое дело, не сомневаясь в себе, веря, что не иссякло богатство его воображения. Многое, что крикливо в сборниках «Будем как солнце» и «Только любовь», несравненно вдумчивее и совершеннее было вновь претворено в позднейшие стихи, но уже утратилась свежесть.
С историко-литературной точки зрения центральное место занимают в «Будем как солнце» посвященные Горькому стихи «В домах», а в «Только любовь» — «Старые дома».
В старинном доме есть высокий зал,
Ночью в нем слышатся тихие шаги,
В полночь оживает в нем глубина зеркал,
Из них выходят друзья и враги, —
рассказывает поэт. Эти стихи принадлежат к «прерывистым строкам» слитно, и своим своеобразным ритмом, и самыми образами, вызывающими тревогу. Так мучительно слышатся вопли «друзей и врагов», «скованных зеркалами»:
