– Я и выбралась, разве нет?
Вопреки обстоятельствам девушка не жалела об этом. Что-то такое было в Лондоне с его шумными звуками и простонародным колоритом – что-то, что быстрее гнало по жилам кровь.
– Повернись лицом к свету, чтобы Олдос Юинг узнал тебя, если окажется поблизости.
Это напомнило Филиппе о том, что они фланируют по мосту ради «случайной» встречи с объектом ее тайной миссии. Олдос должен был еще до полуночи возвращаться домой после службы в соборе, куда он все же заглядывал, бывая в городе, поскольку не мог совершенно пренебречь обязанностями дьякона. Накануне они целый день бродили вокруг собора, но Олдос или вовсе не появился, или они его проглядели. Если им сегодня повезет, он мог не только повстречаться им, но и пригласить к себе домой, а потом и в замок Холторп.
Девушка послушно повернулась лицом к гавани. С запада ее частично закрывал замок Бейнард, а на востоке – сияющий белизной стен Тауэр. Ветерок с реки шаловливо подергивал вуаль Филиппы, прихваченную серебряной диадемой филигранной работы.
– Я все-таки думаю, что наш спектакль ни к чему, – сказала она уже не в первый раз. – Раз весь смысл в том, чтобы завлечь Олдоса, муж будет фигурой нежеланной. Почему бы мне не оказаться незамужней?
– Так будет лучше – Олдос и Клер помешаны на куртуазной любви. Брачные узы страсти не помеха, особенно если у мужа не слишком зоркий глаз. Сдается мне, все твои знания хороши больше в теории, чем на практике.
Филиппа пропустила шпильку мимо ушей.
– Я просто хочу разобраться. Когда лорд Ричард упомянул, что Олдос предпочитает женщин замужних, ты кивнул с умным видом. А вот мне не понятно. Разве это не усложняет ему погоню за удовольствиями?
– Наоборот, упрощает, – назидательно ответил Хью. – Замужние дамы не требуют ничего, кроме страсти. Какое облегчение не изображать из себя влюбленного ради пары пылких встреч!
– Изображать? А настоящей влюбленности ты что же, никогда не испытывал?
Филиппа повернулась и заглянула в глаза Хью, более глубокие и зеленые, чем воды Темзы. Ей показалось, что ответный взгляд проник ей в самую душу. Хью коснулся ее подбородка кончиками пальцев, грубыми и такими горячими, что у нее встрепенулось сердце. «Сейчас он меня поцелует! – подумала девушка. – И я не стану противиться. Я отвечу на поцелуй!»
– Смотри в ту сторону, – сказал Хью и повернул ее лицом к Лондону.
Некоторое время они стояли, обнявшись, у перил, словно и в самом деле были семейной парой на прогулке в летний день, а вовсе не королевскими шпионами, у которых не было ничего общего, кроме жажды личной свободы, и которых свела лишь прихоть судьбы. Так или иначе, но им предстояло провести бок о бок много дней и ночей.
