Билли запечатала письмо и наклеила марку на конверт авиапочты. Интересно, когда Мосс получит его? Уже больше двух недель от него нет писем. Может быть, завтра. «Я прочту дополнительную молитву», – подумала она и не могла не поразмыслить, получает ли Сет какие-нибудь сведения о своем сыне. Она показывала ему и Джессике письма, которые получала от Мосса, но Сет не удостаивал ее подобной любезности. Такое поведение свекра казалось ей нечестным. Разве он не знал, как она беспокоится и расстраивается? И кого она хочет обмануть, полагая, что стала здесь своей? Самое большее, ее терпят. В этом отношении появление ребенка внесло некоторые изменения, но Мэгги оказалась девочкой. Сет Коулмэн хотел внука.
Что бы ни указывал врач, а душ она сегодня примет и голову вымоет. Какой от этого может быть вред? Она почувствует себя гораздо свежее и лучше, чем после обтирания губкой и присыпания тальком. Запереть двери спальни и ванной комнаты – никто и не узнает. Да и кому какое до нее дело?
* * *
При виде толстого бифштекса на своей тарелке Билли вздохнула. Легкий салат Джессики и небольшой десерт в виде желе выглядели более привлекательно. Билли виновато поковыряла бифштекс, понимая, что должна быть благодарна за возможность есть мясо. Там, в Филадельфии, ее друзья все отдали бы за такой кусок. Тита унесла плотный ужин почти нетронутым. Джессика улыбнулась, наливая кофе из красивого серебряного кофейника.
– Ну, расскажи мне, детка, как все было, ужасно?
– Ужасно. Но теперь все позади.
– Билли, роды – это самое чудесное событие в жизни. Нам так повезло. Конечно, это больно, но боль забывается легче всего. Как только увидишь маленький розовый или голубой сверток, все остальное на свете уже не имеет значения. Ты согласна?
Билли понимала, что имела в виду Джессика. Но как забыть долгие четырнадцать часов самой ужасающей муки, какую только может испытать женщина! И этот розовый сверток. Может быть, если бы ей дали подержать Мэгги сразу после рождения, она бы чувствовала то, о чем говорит Джессика, но из-за малого веса ей принесли ребенка только через три дня. И все же доставить удовольствие свекрови и быть приятной гораздо легче, чем рассказать правду. Кроме того, Джессика не хотела слышать ни о чем неприятном. Она жила своей жизнью в четырех стенах этой комнаты, укрывшись от всех переживаний. Сет сказал, что Джессике любой ценой следует обеспечить спокойствие. Поэтому Билли заставила себя встретиться с ней глазами и набрала в грудь воздуха.
