По мере того как Билли все больше сосредоточивалась на зреющей в ней маленькой жизни, ее собственная жизнь становилась все более обращенной на самое себя. В ее теле быстро происходили изменения, которые сопровождались новым приливом дурноты. Груди стали полными и болезненно чувствительными, движения казались неуклюжими, а в зеркале она замечала, что живот начинает торчать вперед, приподнимая подол платья. Агнес решила, что пришла пора обзавестись юбками и рубашками для беременных. Билли часто скучала по всему, что было так привычно в Филадельфии. Как приятно было пойти за покупками с подругой или просто прогуляться по городу и посмотреть на витрины. Приходилось напоминать себе, что все ее друзья в колледже, а ближайшие магазины с витринами находились за сорок миль, в Остине.
Когда во время ужина заходила речь о беременности Билли, Сет настойчиво говорил о будущем малыше как о мальчике, и по его тону становилось ясно, что на меньшее он не согласен. Джессика мягко внушала невестке:
– Билли, не стоит спорить с Сетом. Я за ним замужем уже почти тридцать лет и знаю, о чем говорю. – Билли понимала, как сочувствует ей свекровь во время таких бесед, и это служило утешением. Кроме того, если ребенок родится, то, независимо от его пола, назад его не отошлют. Лишь бы он был здоров, остальное не имеет значения.
Билли обнаружила, что молчаливая антипатия Агнес к Джессике расстраивает ее: казалось, мать предпочитает сопровождать Сета в его поездках по ранчо, сидеть с ним в кабинете, слушая по радио новости. В то время как Билли и Джессика читали письма Мосса, Агнес изучала доклады о перспективах последних вложений Сета в электронную промышленность. Они хорошо ладили друг с другом, эти двое, находя полное взаимопонимание. Каким бы сварливым и придирчивым ни был Сет, но в Агнес он нашел равного себе партнера и уважал ее за это.
Билли словно впервые видела свою мать. Агнес больше не выглядела матроной средних лет. Она по-новому зачесывала волосы наверх, носила модные платья и элегантные туфли (вместо прочных и практичных, которые всегда покупала в Филадельфии) и оказалась очень привлекательной женщиной. Даже некоторые партнеры Сета, приходившие к ним в дом, попадали под обаяние янки-родственницы Коулмэнов, и ее несколько раз приглашали на ужины.
Почти с самого начала Агнес поставила Сета перед фактом. Дала ему понять, что в качестве матери Билли держит под контролем и дочь, и ребенка, которого та вынашивает. Сыновья уезжают из дома, дочери остаются и повинуются. Сет должен был понять, что если в Санбридже что-то не заладится, Агнес заберет дочь и вернется в Филадельфию. «Ей бы следовало родиться мужчиной», – невольно подумывал Сет.
