— Пруссакам не удастся взять Прагу! — страстно воскликнула Аделина. — Пока я жива, ни один пруссак не вторгнется в стены древнего города, святого города. Скорее я своими собственными руками взорву замок Градшин, чем впущу в него наших врагов.
Батьяни с неподдельным восторгом любовался красавицей Аделиной, походившей в эту минуту на грозную богиню войны.
— Вы всегда можете рассчитывать на меня, синьора, — отозвался он. — Я в любую минуту готов отдать последнюю каплю крови за родину и за нашу императрицу. Хорошо, что вы, синьора, сейчас же после начала военных действий успели отправиться в Прагу, ибо одна только вы способны направить все к лучшему. Ведь перед вами преклоняются все наши военачальники.
— Что это за военачальники! — гневно воскликнула Аделина. — Это немощные люди, недостойные именоваться мужчинами. Клянусь вам, Батьяни, если бы во главе наших войск сегодня стояла я, то Фридриху не удалось бы победить нас. Среди всех ваших генералов я не знаю ни одного, кому я согласилась бы доверить защиту крепости, так как эта защита требует героя, которому ничто не страшно.
— Неужели вы не знаете никого такого? — многозначительно спросил Батьяни.
Он встал и подошел к Аделине. Та пытливо посмотрела на него, по-видимому, мысли ее напряженно работали.
— Вы отважный человек, Батьяни, — шепотом произнесла она, — я это знаю, я убедилась в этом на балу в Берлине, когда у вас не дрогнула рука, готовая совершить убийство короля. Но на это вы пошли за деньги — позвольте, дайте мне договорить. Мы должны выяснить все. Вам заплатили за удар кинжалом, жертвой которого, к сожалению, пала ни в чем не повинная девушка. Кто же мне поручится за то, что если вам будет доверена защита Праги, вы в один прекрасный день не откроете крепостных ворот пруссакам тоже за деньги?
— Это оскорбление, синьора! Назначьте меня комендантом крепости, и я клянусь вам, что скорее погибну под ее развалинами, чем сдам ее врагу.
Батьяни помолчал немного, страстно глядя на красавицу Аделину. Потом он проговорил:
— За мой подвиг меня будет ожидать награда, более ценная и достойная, чем миллионы денег, которые мог бы мне предложить прусский король. Награда эта — ваша любовь, обладание вами. Я люблю вас, Аделина, люблю безумно уже с того самого момента, как впервые увидел вас в Берлине, когда Макензи тайком привел меня к вам. С того времени я ненавижу прусского короля не только за то, что он противник великой императрицы нашей, но и за то, что он был вашим другом, Аделина. Я весь ваш раб и смелое орудие в ваших руках. Я не успокоюсь до тех пор, пока не покончу с прусским королем, который одинаково ненавистен мне, как и вам, до тех пор, пока победа на останется за нами. Но вы, Аделина, обещайте мне за это, что когда великое дело будет совершено, вы согласитесь сделаться моей женой — графиней Батьяни.
