Когда телега проезжала по улицам города и весть об отважном подвиге коменданта распространилась, народ повсюду встречал его радостными криками и чуть не отнес его на руках до самого Градшина. За телегой шла густая толпа народу. Батьяни распорядился поместить бочки с мукой в Градшине, в подвалах которого хранились запасы провианта. Однако из-за позднего времени нельзя было тотчас же скатить бочки в подвал, и Батьяни приказал оставить их пока на улице. Он распростился с толпой и ушел к себе.
Аделина удалилась еще раньше.
Вскоре в окнах Градшина погас свет, что служило признаком, что комендант крепости лег спать.
Свет виднелся только в сторожевом помещении древнего замка, где находилось около сорока солдат. Бочки с мукой лежали позади этого помещения. Солдаты играли в карты, курили и болтали, чтобы убить время. Сторожевая служба нелегка, в особенности в военное время, когда солдаты постоянно должны быть готовы к нападению. Несущим сторожевую службу не разрешалось даже прилечь, хотя бы на короткое время. Возвращаясь с постов, продрогшие от холода солдаты садились возле раскаленной печи или за деревянный стол и развлекались игрой в карты или беседой, чтобы не заснуть.
В особой комнате помещался дежурный офицер, который в душе тоже проклинал свою трудную службу; но ему сравнительно было легко переносить ее, так как в его распоряжении имелся мягкий диван.
В эту ночь дежурил очень молодой офицер, всего несколько месяцев назад вышедший из юнкерского училища и получивший повышение только благодаря военным действиям. На верхней губе его едва пробивались светлые усики, и он походил скорее на мальчика, чем на мужчину. Альфреда фон Бенсберга — так звали молодого офицера — злой рок привел в Прагу незадолго до поражения австрийцев. Раньше он стоял со своим полком в Вене, где проживала его семья. Приказ отправиться в Прагу пришел совсем неожиданно, и теперь Бенсбергу приходилось переносить все невзгоды осады. Юноша, избалованный заботливой матерью, привыкший к деликатесам венской кухни, очень был недоволен слишком маленькими рационами.
В последнее время мясо выдавали лишь два раза в неделю, а в остальные дни приходилось ограничиваться хлебом и какой-то подозрительной бурдой, именуемой супом; молодому офицеру никак не удавалось установить, из чего собственно приготовлен этот суп бурого цвета с плавающими в нем горошинами и зернами чечевицы. В Праге даже за деньги ничего нельзя было достать, а в последнее время мясники резали уже лошадей и собак, за неимением быков. К счастью, хоть в табаке не ощущалось недостатка, и курить можно было сколько угодно.
