На следующий день мы, наконец, выбрались из гостиницы. Прошлись по Крещатику, пообедали в самом пафосном национальном ресторане. Медовая горилка с перцем успокаивала нервы, Танины глаза светились нежностью.
– Все будет в порядке? – спросила она.
– Конечно, – ответил я. Верил ли я в это?
Я замолчал и подумал о том, что еще нам предстоит. О Деньгах и о Любви. О том, что Деньги будут таять, а вместе с ними уйдет Любовь. Мне стало невыносимо грустно.
– Ты меня любишь? – спросил я и тут же поймал себя на мысли, что точно так же спрашивал меня мой сын. Интересно, это что, и есть тот самый показатель недостатка любви?
– Да, малыш, – она слегка улыбнулась и провела рукой по моей щеке, – очень…
Мысли залила какая-то горькая и вязкая пустота. Я представил себе жизнь, полную обыкновенных житейских неурядиц, что так легко снимаются при помощи некоторого количества денег. Какая машина будет ждать меня у подъезда? В каком магазине стану приобретать я шмотки из новых коллекций любимых итальянцев? Насколько вообще будет все это актуально, а может быть, так случится, что вместо машины будет метро, вместо магазина – вещевая барахолка, вместо итальянцев – безымянная одежда? Я стану несчастным, я не смогу так жить. С другой стороны, счастлив ли я сейчас? Что дает мне обладание всеми этими mercedes'aми, iceberg'aми и dupont'aми? Счастлив ли я, владелец карточки Visa, travel-чеков и Master Card? Тогда же мы побывали на Андреевском спуске. Лубочность места напоминала Старый Арбат. Вернулись на улицу Гетмана Сагайдачного, неожиданно для самих себя, не сговариваясь, решили арендовать у цыган кибитку и прокатиться по Киеву. Давно у меня не было столь романтичного вечера! В городе зажглись фонари, копыта медлительного, словно укуренного, жеребца, запряженного в коляску, лениво цокали по брусчатке. По улицам бродили толпы бездельных людей, туристов, горожан, матерей с детьми. Тут и там попадались уличные музыканты.
– Я очень люблю тебя, – сказала Таня и прижалась ко мне, – давай будем всегда вместе.
В конце концов, за деньги можно купить кокаин, а это ли не химическая квинтэссенция счастья? Правда, за счастьем всегда следует отходняк, и зачастую он сильнее всех положительных эмоций, полученных ранее. Вот черт, где бы найти такое счастье, за которое не наказывают? Как избежать отходняков и в прямом, и в метафизическом смысле?
Утром третьего дня мы отправились в Бабий Яр. Я долго стоял возле белого семисвечника. Неожиданно для самого себя я плакал. Точнее, слезы просто скапливались в глазах и потихоньку скатывались по щекам вниз к подбородку.
