– То, как ты отнесся ко мне на своем дне рождения, – Аня посмотрела мне прямо в глаза, – абсолютно недопустимо.
– То есть?
– То есть ты так со своими девками можешь обращаться.
– Я не понял.
– Если не понял, то объясняю. Я с тобой общаться больше не хочу, если, конечно, тебе что-то будет нужно, пожалуйста, помогу, чем смогу, но от общества своего меня уволь.
Мои планы кардинально поменялись. Если раньше я хотел после тихого семейного праздника, каким я его представлял, спокойно поехать домой, проглотить порцию телевизионного фастфуда и спокойно заснуть, то теперь этого явно не получится. Нога инстинктивно вдавила педаль газа в пол, 100 км/час… 120 км/час… 160 км/час… На Кутузовском я нагло подрезал мастодонтообразный «Лэндкрузер», набитый братвой, и, взвизгнув тормозами, понесся по Новому Арбату. Уже через час я сидел в хорошо знакомой мне квартире на Басманной. Друг-барыга устало выравнивал карточкой жирные дорожки.
* * *
За окнами почти не бывает света. Утром серо, вечером черно. Смотришь на блеклый, ирреальный городской пейзаж и считаешь дни до отъезда. Одиночество ощущается еще более остро, чем обычно. Даже если в твоей постели каждое утро просыпается нежная двадцатитрехлетняя блондинка с ангельской внешностью. Даже если весь день твоя моторола не прекращает звонить. Даже если в надежде сбежать от одиночества ты каждый вечер садишься за руль и направляешься в центр города. Ты основательно рискуешь, разгоняя спортивную машину до ста сорока на гололеде. Мимо несется реклама и неоновая подсветка, витрины магазинов, вывески ресторанов и клубов, салонов красоты и казино. Деревья увиты сверкающими гирляндами. Празднично мерцают мигалки ментов, вспыхивают ксеноны правительственных броневиков, сирены старательно выводят «Jingle Bells». Людей почти не видно. Пролетарии уже отмечают праздники, пьют в своих спальных гетто, режут друг дружку под песни Михаила Круга. Усталые домохозяйки, уложившие спать своих пьяных мужей, смотрят ночные ток-шоу, в стареньком Sharp'e крутится сборник Баскова. Одинокие дамы бальзаковского возраста слушают Витаса. Интеллигенты по тысяча первому разу перечитывают Сартра, их саундтрек – Булат Окуджава. Степенные банкиры ложатся спать в своих шестиэтажных коттеджах с гаражами на восемь машин, бассейнами и залами для боулинга. Музыка их не интересует. Молодые жены уныло берут в рот вялые члены банкиров, вспоминая с тоской крепкие хуи всех поимевших их охранников, водителей, тренеров и секретарей…
