– Ты что, советских детективов насмотрелся? Безусловно, стиль там присутствует. Прекрасные образчики неамериканского кино категории В. Но разве можно черпать жизненный опыт из trash movies?
Кажется, молодой ментовской зверек ничего не понял из моих слов. Он помолчал, посмотрел на меня немного обиженно и вдруг сказал:
– Меня всегда учили, что сережки мужчину не украшают.
Я засмеялся. Нет, не то слово. Заржал. Откуда же он приехал, из какого аула?
– Да мне это до пизды, понимаешь? – сказал я сквозь смех.
Леша еще немного обиженно посидел молча, после чего ушел в комнату и лег спать.
Старый раздолбанный магнитофон по пятому разу крутил «Речной трамвайчик».
– Может, послушаем радио, – предложил я, – Monte Carlo, например. Задрала Пугачева.
– Забей ебало, – ответила Оля. Она была полной и категорически простоватой. К тому же мне постоянно хотелось отыскать у нее регулятор громкости. Оля не умолкала ни на секунду. Громким голосом она несла такую околесицу, что, как уже отмечалось, имей я желание повторить, у меня вряд ли бы получилось. В который раз я проклял себя за то, что подмазался на очевидную авантюру и поехал с ними. Впрочем, Таня, та, что сняла меня в клубе и ради которой я, собственно, и поперся, не выглядела столь отстойно. Она вообще выделялась на фоне описанных выше индивидуумов. То есть, конечно, она была лохушкой, манеры, речь и одежда ее оставляли желать лучшего. Но было в ней нечто, слегка зацепившее, затронувшее меня. Такое странное ощущение, особенно когда смотришь в ее глаза. Невнятное, но приятное и интригующее.
– Забей ебало, – сказала Оля. Наверное, уже в пятый раз.
Раздражение запалило шнур. Фраза стала детонатором. Гремучая смесь ярости с ненавистью быстрым дьяволом пронеслась по венам.
– Может, пора тебе его забить? – спросил я тихо. – Могу помочь.
– Пошел ты, – сказала Оля.
Напряжение достигло предела. Натянутая стрела лопнула. Ярость вырвалась наружу.
– Пошла сама, сука! – заорал я и вскочил, обуреваемый желанием двинуть пизду в торец. Оля, не ожидавшая такого выплеска агрессии, тоже поднялась из-за стола. Она явно испугалась. В воздухе запахло дракой. Но не бить же, в конце концов, эту несчастную провинциалку?
– Давай, буди своего ментеныша! – кричал я. – Сейчас он пиздюлей получит!
– Прекрати! Прекрати! – неожиданно вмешалась Таня. – Не смей повышать голос у меня дома!
Она сгребла в охапку мою куртку, спортивные туфли и перчатки.
– Проваливай! – на глазах ее были слезы. Она вытолкнула меня в прихожую. Ярость постепенно испарялась. Оля испуганно выглядывала с кухни.
