И она вновь замолчала.
– Такого? – я сделал удивленное лицо.
– Я имею в виду, это же ничего не значит, просто я вас в гости приглашаю, обычно я так…
– …Никогда не поступаю, – продолжил я за нее, – конечно-конечно. Я ничего «такого» и не подумал. К тому же в моем состоянии не очень-то и думается.
– Вы пьяны?
– Как сказать. Скорее да, чем нет. Только один вопрос… – С чего это я решил задать этот вопрос, бывает же, делаешь что-то и только потом думаешь – зачем?
– Конечно.
– Как вы к евреям относитесь? Если вы националисты, я к вам не поеду.
– Какой странный молодой человек, – девушка покачала головой, скорее удивляясь, нежели не одобряя, – вообще-то мне лично все равно, какой человек национальности.
– Ну что ж, – я почему-то вздохнул, – поедем, хотя национальность национальности рознь, не поймите меня превратно.
* * *
Сколько себя помню, с самого детства у меня было много вредных привычек. Начиналось, конечно, все с малого, но, чем дольше я жил, тем больше их становилось. Некоторые из привычек перерастали в мании. Некоторые исчезали сами по себе. Некоторые оказывались настолько сильны, что вся борьба с ними сводилась лишь к восстановлению разрушенного ими же. Правда, процесс восстановления чаще всего протекал гораздо медленнее деструкции. Постепенно от личности остались обломки. Они тихонечко скользят по океану жизни. Шторма разбросали их.
Самая вредная из всех привычек – желание думать. Постоянно ковыряться в себе, задумываться о своем месте в этой ебаной жизни. Есть в ней периоды, когда думать противопоказано. Когда надо действовать, решительно и жестко. Или жестоко? Но и в эти моменты я склонен к размышлениям. И, что самое ужасное, в основном на отвлеченные темы.
Тогда, в машине, на заднем сиденье, зажатый с обеих сторон новыми знакомыми, не мог я отделаться от навязчивых мыслей о самом себе и каком-то невнятном своем предназначении. Мне бы позабавить дам разговорами, предстать интересным и положительным, чтобы уж наверняка воткнуть свой хуй в молодую дырку! Так нет же! Сидел, погруженный в самого себя, и молчал, а, как известно, молчание палку не приблизит. «Неужели, – думал я в тот момент, – вся моя жизнь так и пройдет где-то в сантиметре от счастья? Неужто так и буду все будние дни торчать на совещаниях в офисах (категорий А, В или С), исподволь пропитываясь черной злобой к партнерам, коллегам и инвесторам? Что за дикое наказание в виде деловых скучнейших обедов в разной пафосности кабаках?»
