— Ox. Ладно. Помогай.
Он ожидал, что се согласие прозвучит вынужденно, но у нес в голосе скорее послышалось снисхождение. Словно это она ему помогала. Это ею позабавило. Безумная женщина. Он искоса глянул на нес. Безумная и очень привлекательная.
— Ты так мне и не ответил, зачем пришел в кафе? — напомнила она.
— Поговорить с тобой о «Золотой розе». — Это было только наполовину правдой. Он ничего не сказал о другой причине. Может, он и откроет се.
При более благоприятных обстоятельствах.
— Этого я и боялась, — нахмурилась она еще больше.
— Я знаю, что ты против всех этих свиданий, потому подумал, что надо проверить твою заявку и прогнать ее еще раз. Может, найдется лучший кандидат.
— Я ни с кем не хочу встречаться.
— Понимаю. Но тебе придется это сделать ради Хатча. Мне бы хотелось, чтобы у тебя, по крайней мере, был выбор. — Ему показалось, что он очень удачно все сформулировал, но Кэссиди смотрела на это иначе.
Она агрессивно выпятила подбородок, совсем как Хатч. Вот они, гены.
— Я толкую тебе, что мне не нужен ни один мужчина, а ты предлагаешь мне целую команду.
— Я не предлагаю тебе целую команду, — терпеливо ответил он, — всего лишь несколько кандидатур.
Она со вздохом откинулась на сиденье. Ее пальцы бессмысленно теребили край блузки.
— Хатч хотел мне помочь.
— Я знаю. — Он ждал продолжения.
— Я… Я не хочу заводить роман.
— И это я тоже знаю.
— Тогда почему ты все это делаешь? Почему согласился встречаться со мной?
Теперь пора объяснить ей про поцелуй. К брачному бизнесу она относится скептически, но, может, хоть это ее убедит? В крайнем случае можно провести повторные испытания. Он припарковал пикап и выключил зажигание.
Расстегнув ремень безопасности, он повернулся к ней.
— То, что между нами произошло, сильно заинтересовало меня.
Она замерла, словно замороженная. Казалось, что от нее даже пахнуло холодом.
— О чем ты говоришь? — Она поняла. Поняла, но не хотела этого признавать.
— Я говорю о поцелуе.
Ее большие серые глаза тревожно расширились. Но он успел заметить в них и нечто иное. Любопытство?
— Ничего не случилось, — запротестовала она. — Мы едва соприкоснулись губами.
Он обхватил ее лицо руками. Кожа у нес была нежной. Такой нежной, что он побоялся поранить ее своим грубым прикосновением.
— Тогда не о чем и беспокоиться.
— А я не беспокоюсь, — ответила она. Эта ложь была столь очевидна, что он даже не стал тратить время на опровержение.
— Хорошо. Тогда ты не рассердишься, если я снова поцелую тебя?
