– А второй, который с ним?
– Это Сэм-то? Сэм мужик правильный. Я бы сама от такого не отказалась…
– Он же старый!
– Нам не нужен молодой, правда, Элька? Лучше отец, чем сынок на содержании. Да вот только деньги к деньгам – Люська в него когтями вцепилась…
– Из-за денег?
– Нет, думаю не из-за денег. Просто ей всегда подайте то, что подошло бы другим, А потом на великую любовь себя накручивает.
– Знаешь, Галка, может, зря мы так, а? Ведь ей тоже не везет. Знаете, вокруг нее всегда такие коты крутились…
– Вообще-то да. Много их теперь, сынков этих.
Они и к Манон, на сто лет моложе ее, а бабки подбивают. Но Манон не дура. Крутится, как может. Работает, приторговывает. У нее двое детей и мать – она всех одна содержит. Но все равно… Люська могла бы учиться, работу бы по блату хорошую нашла, а она на бедного Сэма взгромоздилась.
– Да ладно, Га… Каринка, хватит тебе. Завидуешь, подруга.
Вот как обстоит дело, оказывается. Саша Громов – он же Сэм – завидный жених.
А кабак уже плясал. Я пригласил Галку-Карину, но больше думал о том, как не потерять из виду Громова, танцующего с Люсьеной.
Громов был надут и как бы задумчив. Высокая Люсьена смотрела на него все-таки здорово снизу вверх. Видимо, интересовалась, чем он так опечален. Он что-то цедил ей в ответ. А потом он вдруг бросил ее среди зала и резко пошагал к выходу.
Я припустил за ним и облегченно вздохнул, увидев, что он пошел всего-навсего в сортир.
Я быстро кинулся в зал. Глянул на Люсьену: она наливала в фужер коньяк. Насколько я знаю женщин, это не предвещало ничего хорошего. Я уже не подозревал, что Громов глуп, я уже точно знал это.
– Чего это она фужерами хлещет? – спросил я у Эли, которая тоже за этим наблюдала.
– Да что-то Сэм не такой, как всегда.
– А какой он всегда?
– Ну что вы... обожает ее. Как бы и он ее не бросил. Не везет ей.
– А кому везет? – кинула Карина.
А дальше все завертелось с бешеной скоростью.
Возвращаясь из сортира, Громов вдруг плюхнулся на свободный стул у нашего столика.
– Простите, не помешал?
– Нет, что вы… – не очень довольно ответил я.
– Вы не ревнуйте, это мои подружки. Элечка, Кариночка, как живете, милые?
– Живем пока, Сэм.
– Элечка, ласточка, вот опять то танго, помнишь?
– Помню… – радостно-испуганно буркнула Элечка и пошла танцевать с Громовым танго.
Думаю, что когда-то он закончил школу бальных танцев. В общем, «…я так тангировал, что ты с ума сходила…» Никакой тебе озабоченности и хмурости, лишь любовь и почтение к Элечке, которая выглядела напуганной до потери сознания.
