— Ваши намерения — изучить применение аяхуаски перуанским шаманом?
— Ну… в общем, да.
— Это ваше намерение. А какова ваша цель?
Я глубоко вздохнул. Профессор Моралес протянул руку через столик. Манжеты его белой рубашки были слегка запачканы. Он мягко коснулся моего локтя:
— Вас, кажется, раздражает моя… семантика?
— Вовсе нет, — солгал я.
— Вы латиноамериканец?
— Я родился на Кубе.
Он кивнул и принялся помешивать свой кофе. Я рассматривал его брови, переносицу, форму скул, волосы. Индеец. Декан философского факультета Национального университета Сан Антонио Лбада, индеец. Кечуа. Наследственность чистая, не покалеченная испанским завоеванием. Но не идеальная. Внезапно у меня возникла убежденность, что он знает очень много, что его мудрость глубока, а оригинальность подлинна. По какой-то непонятной, случайной ассоциации я подумал о Мерлин. И в этот момент он опустил руку в карман пиджака и вытащил оттуда крошечный кошелек. Он произнес что-то вроде «гм-кхм» и вытряхнул из него пару игральных костей, несколько маисовых зерен и небольшое мексиканское Божье Око — крестик, образованный двумя палочками; палочки были оплетены красной и белой пряжей, вся конструкция напоминала ромбовидную мишень, с концов палочек свисали кисти зеленой пряжи. Он положил его на середину стола, остальные предметы спрятал в карман и принялся потягивать кофе.
— Аяхуаску изучали, она описана в научных журналах.
— Да. Мерлин Добкин де Рнос. Я читал ее работы. Она антрополог, — сказал я.
— А вы психолог. Вы читали ее отчеты и заинтересовались воздействием этого фольклорного растения на человеческую душу и… бессознательный разум.
Он поморгал глазами и отвел их в сторону, уставившись куда-то в пространство за моим плечом. Я обернулся, чтобы проследовать за его взглядом. Пустой столик в углу возле двери кафетерия. Когда яповернул голову обратно, он улыбался, глядя на меня. Его глаза были моложе, чем лицо: орехово-коричневая радужка и черные, как смоль, зрачки резко отделялись от чистых, без единой прожилки, белков.
— Вы хотите попробовать на вкус йаге, и вас влечет к нему очарование смертью.
Он опять отхлебнул из своей чашки.
— То есть это правда?
Он поднял брови вопросительно.
— Аяхуаска дает возможность встретиться со смертью?
— Да, так утверждают. Ля на кечуа означает «смерть», хуаска — «веревка» или «лоза», «лиана». Словом, веревка мертвеца. Это одно из священных лекарств у шаманов амазонских джунглей; туда-то вам и придется поехать, чтобы найти его. По, допустим, вы это сделаете, допустим, будете работать с аяхуаскеро… — Oн выразительно поднял голову и ухмыльнулся. — И если вы останетесь в живых и напишете о своем опыте, изложите свои рассуждения об испытанном, — кто будет это читать?
