— Вам известно, — выдержав паузу начал, Князь Бравлин, — что по нашим законам правящий Князь, являясь Верховным главнокомандующим, имеет право направлять своих личных представителей на театр боевых действий с самыми широкими полномочиями и правом выражать волю правителя. Я назначаю своим личным представителем на Рионе, четвертом флоте и в группе армий «Самум», — голос Великого Князя звучал торжественно, произнося формулу назначения, — Сибирцева Всеслава Бравлиновича, известного Вам только с лучшей стороны, как достойный человек, блестящий офицер и верный, достойный гражданин Великого Княжества Руссколань. Я так повелел.
— Я принимаю назначение, — Всеслав встал, ловя заинтересованные взгляды присутствующих, — и ничто, даже сама смерть, не может мне помешать исполнить свой долг. Видит Перун, — добавил он уже тише.
— Совещание окончено, — закрыл тему князь Бравлин, — действуйте. — Всеслав, останься, — добавил он, когда офицеры направились к выходу. Бронированная дверь закрылась, оставив их наедине.
— Ну, как ты? Все хорошо? — мужчины обнялись.
— Прекрасно, прокатились, отдохнули, все просто великолепно. Давно с Миланой вместе не отдыхали. Как мама?
— Ты же знаешь, в Ганице, возится с внуками. Твой старший, Вадим получил права. Сейчас гоняет на флаере так, что за ним не угнаться. Хочет стать космонавтом, как дядя. По тестам подходит.
— Летит время: парню уже шестнадцать стукнуло.
— Летит, — тяжело вздохнул Бравлин Яросветович, — я помню тебя вот таким карапузом.
— Да, папа, дети растут, — Всеслав вгляделся в лицо отца: «Великие Боги! Он уже поседел, а еще и семидесяти нет. Что с ним делает этот престол!».
— Игорь прилетал, погостил недельку и снова ушел в пространство.
— Как он? Еще не стал адмиралом?
— Нет, твой брат, как командовал крейсером, так и будет. Ему уже дважды предлагали контр-адмирала, отказывается.
— Он такой, — Всеслав усмехнулся, вспомнив своего братишку, — жить не может без своего «Кромска».
— А как Милана? Наверно ей понравилось, такой то круиз. Высший разряд.
— О-о, довольна, сил нет, но по приезду, похоже, сильно обиделась.
— Как обиделась? Что такое? — недоуменно протянул отец, — опять что нибудь сморозил, — он укоризненно покачал головой.
— Да, сморозил. Не успели прилететь, как бросил на произвол судьбы и убежал.
— Так ты об этом… Ладно, прости, сам видишь дело сложное, — выражение лица князя приняло виноватый и в тоже время серьезный вид. Оба облегченно рассмеялись.
