– Вы действительно так наивны? Напротив, вы вызвали ее ревность.
– Ревность к этой простушке?
– Насколько мне позволяют судить мои слабые глаза, девушка красива, даже несмотря на эту повязку на лице. К тому же у нее прелестная фигурка. И то желание, которое вы испытывали к ней, как вам самому казалось, не совсем обычное, в любом случае, было вызвано явно не ее уродством.
– Сказать по правде, оно появилось у меня, когда я подумал как раз о ее глупости и о том, какие доныне неведомые мне ощущения я могу получить, благодаря ее покорности. В этом и заключается неприглядная правда, мадам.
– Вы считаете, что причинили ей зло?
– Вне всякого сомнения, поскольку пробудил в ней чувство, из-за которого она нынче страдает.
– Кто знает, может быть, лучше страдать, чем не знать никаких чувств вообще.
И мадам де Фонсколомб в течение целого часа блистала перед шевалье искусством софистики, так что Казанова в конце концов, то смеясь, то возражая, дал убедить себя в своей собственной невиновности.
Взамен старая дама попросила прочесть ей после обеда те отрывки из его воспоминаний, которые он выберет сам. На что шевалье де Сейналь возразил, что предоставляет своей приятельнице самой выбрать место, дату и обстоятельства для его рассказа с условием, что это не будет история его побега из Пломб. За исключением этого момента, он с радостью готов поведать своей слушательнице о самых удивительных любовных приключениях, происходивших на протяжении всей его жизни практически во всех странах Европы с женщинами из всех слоев общества. Все зависело от того, с кем судьба уготовила ему встречу – со служанкой или принцессой.
– А было хотя бы раз в вашей жизни так, мсье, что вы любили с настоящей страстью, а не ради развлечения или из тщеславия?
– Я всегда любил со страстью.
– Да полно! Количество ваших любовных приключений едва ли не соответствует списку, который Дон Джованни составил для Лепорелло.
– Ma in Ispagna son gia mille e tre,[14] – прошептал Казанова, прежде чем добавить с улыбкой, – этот донжуан в любви был настоящим чудовищем, с которым меня не стоит и сравнивать. Он соблазнял всех без разбора, лишь бы то была юбка, применял насилие к тем, кто сопротивлялся, и убивал тех, кто пытался напомнить ему о таком понятии, как честь. Что же до удовольствия, которое обычно дают или получают, этот безумец не имел о нем ни малейшего представления, слишком занятый тем, как найти наикратчайший путь в ад. Дон Джованни – распутник, заботящийся лишь о том, чтобы бравировать по поводу божеского гнева, которого он на самом деле боялся. Это изувер вроде тех ужасных мистиков, которые ищут спасение в страдании. Любовь для них лишь пытка, которой они подвергают других или самих себя.
