Из окна над раковиной можно было заглянуть прямо на кухню Даниелисов, через низкий забор, который разделял дворы. Летом, когда было слишком жарко, чтобы есть внутри, все выносили столы на открытую веранду. До них доносился даже запах острой подливки, которая всегда готовилась у Даниелисов.
– Да, они все помогли мне начать свое дело, а потом купить этот дом, когда я женился. Так великодушно с их стороны. Помню, я даже плакал… – Папа, заинтересовавшись приготовлениями, зашел на кухню. – Почему он называет тебя Дженни?
– Все в школе меня так называют.
Мама, энергично резавшая лук, присоединилась.
– Почему ты позволяешь им менять твое имя? Тебя зовут Джанин, это же такое красивое имя.
– Оно не сочетается с Раковски.
– Сэм, ты слышишь? Так ей не нравится сочетание с Раковски. Слава Богу, что твой дедушка – мир его праху – не слышит. Он гордился своим именем. Он герой. В то время, когда был пожар, ты помнишь…
– Мам, я знаю про деда, – с вызовом проговорила Дженни. – Сколько раз я должна слушать это?
– Хорошо, ты можешь изменить свою фамилию, – весело сказала мама. – Ты найдешь себе мужчину с красивой фамилией.
Дженни прошла в гостиную, где самые лучшие тарелки лежали на самой лучшей скатерти, а целлофановые покрывала были сняты с кресел. Голос ее отца раздавался из кухни.
– Мендес. Что это за фамилия такая? Мендел, я знаю, но Мендес…
– Это что-то испанское или португальское.
– Испанское! Ну, евреи есть везде. Даже в Китае, читал я где-то. Да, даже в Китае.
Все прошло хорошо, и Дженни не нужно было беспокоиться. Питер принес букет желтых нарциссов, и она поставила их в невысокую вазу на столе. Удивительно, как букет цветов может украсить комнату. Мамин обед был превосходным. Сама же она, как и обычно, много говорила, но избегала касаться чересчур личных тем, только когда ставила бутылку кетчупа на стол, она, коснувшись головы мужа, заявила, что Сэм скоро будет добавлять кетчуп даже в мороженое.
Отец разговаривал больше, чем обычно. Питер с отцом оба оказались любителями бейсбола. Это удивило Дженни, она не замечала раньше интереса отца к этому виду спорта. Возможно, живя в доме с двумя женщинами, он не считал нужным говорить с ними о бейсболе.
Она заметила, что ему понравился Питер.
– Джанин сказала мне, что вас называют Коротышка.
– Она нет, но другие, правда, называют так.
– Если вы были немного повыше, то вряд ли прошли бы в нашу входную дверь, – сказал папа. – Вы слышали историю про карлика и его брата? – И он рассказал эту шутку на идише.
