– Но нам нравится наша работа. Мы ведь работаем на себя, а не на чужого дядю. Как говорят англичане, тот не раб, у которого есть лошадь. А у нас их даже четырнадцать. – И Теа рассмеялась.
– И вы на них работаете с утра до ночи, – не сдавалась Марта.
– Тебе трудно понять, мама, ты всегда жила иначе, но поверь мне на слово, я никогда не чувствовала себя такой счастливой, как теперь, – глядя в глаза матери, призналась Теа.
Марчелло отошел к машине за чемоданами, и Марта, воспользовавшись его отсутствием, спросила:
– Если ты стала такой самостоятельной, он-то тебе зачем? Какой от него толк?
– Вопрос из той же серии. Мы любим друг друга, нам хорошо вместе, разве этого мало?
В отношении нищего графа Бельграно ди Селе Марта придерживалась прежнего мнения: благородство крови не мешало ему самым неблагородным образом использовать Теодолинду в корыстных интересах и спокойно жить за ее счет. Но дочь, похоже, совсем потеряла голову, и вырвать ее из рук этого проходимца будет нелегко.
– Отнеси мои чемоданы в дом, – хозяйским тоном приказала она Марчелло, который с трудом тащил их от машины.
– Будет исполнено, сударыня, – с подчеркнутой иронией ответил граф.
– Прошу тебя, Марчелло! – шепнула ему Теа. – Мама только приехала, а ты уже не можешь сдержаться.
Переступив порог дома, Марта огляделась по сторонам. Большая комната была почти пуста и скорее напоминала сарай, чем гостиную.
– Здесь не лучше, чем в конюшне, – заметила Марта. – Надо заняться обстановкой.
– Ничего не надо, мама, – решительно возразила Теа. – Нам с Марчелло нравится и так, а ты постепенно привыкнешь.
– Как угодно, дорогая, лишь бы вам нравилось. Где здесь телефон?
Теа показала матери телефонный аппарат и попросила:
– Пользуйся им только по необходимости. Не обижайся, просто у нас все рассчитано до последнего чентезимо, а ты, я знаю, деньги считать не привыкла.
Марта удивленно посмотрела на дочь. Такой она ее не знала.
– Я не для того тебя растила, чтобы ты жила в конюшне, – горячо сказала она. – Неужели ты хочешь похоронить себя в этой глуши? Ну ничего, я наведу здесь порядок.
– У нас все в порядке, мама, не беспокойся, – как можно спокойнее ответила Теа. – Ты занимайся лучше собой.
Проводив взглядом дочь, Марта покачала головой и сняла трубку. Просьбу Теа она пропустила мимо ушей, ее первый звонок был в Нью-Йорк.
– Это говорит Марта Монтини, – представилась она. – Могу я поговорить с адвокатом Мартином Ньютоном? Мистер Ньютон? Я намерена оспорить завещание Джеймса Кенделла, да-да, я подаю в суд.
